28 
Тринити вздрогнула и проснулась. Немудрено, что сначала ее мучили кошмары, а потом приснился Круз. Вчера вечером в его кабинете разговор не получился. Когда он начал ее целовать, она сначала сопротивлялась, а затем уступила и ответила, несмотря на все благие намерения.
Ее охватило чувство безысходности. Ну и как ей быть, если Круз отказывается выслушать ее? Может быть, он таким образом хочет выжить ее из замка?
– Мамочка, – прервал ее размышления Мэтти, – смотри, дядя Куз.
Санчо восторженно захлопал в ладоши.
– Играть, играть, – залопотал малыш.
Тринити напряглась, увидев тень от высокой фигуры. Она неохотно подняла взгляд, прикрыв глаза рукой, как козырьком от слепящего утреннего солнца. Мэтти и Санчо вцепились в его ноги. Они уже не боялись его, как раньше. Круз легко подхватил малышей на руки и спокойно произнес:
– Я пришел сообщить, что сегодня мы тоже приглашены на прием. Выезжаем в семь.
Его повелительный тон больно резанул ее. Сколько еще приемов ей предстоит выдержать? Когда он снова будет касаться ее! Это невыносимо!
Тринити поднялась с травы и, скрестив руки на груди, холодно сказала:
– Я никуда не поеду сегодня.
Близнецам стало скучно у него на руках. Круз опустил их вниз и посмотрел, как они побежали в песочницу. Его заботливый взгляд пробудил было тепло в душе Тринити, но она подавила это чувство. Этот человек будил в ней слишком разные эмоции.
– Не помню, чтобы давал тебе право выбора, – раздраженно ответил он.
Тринити разозлилась:
– Я не твоя служащая, которой можно командовать. Мог бы притвориться и вежливо попросить меня сопровождать тебя сегодня.
– Ты моя жена, – резко бросил он.
Чем больше Тринити общалась с этим человеком, тем сильнее ненавидела. Ее ноздри угрожающе раздувались, давая понять, что она не намерена терпеть его издевательства. Однако сейчас она сдержалась.
– Мне кажется, что мальчики не совсем здоровы, и я не хочу оставлять их сегодня.
Круз взглянул на племянников:
– По мне, так они в порядке.
– Они почти ничего не ели за завтраком. Это на них не похоже.
– Миссис Джордан присмотрит за ними и свяжется с нами, если что не так.
Тринити в отчаянии воскликнула:
– Как же ты не понимаешь, я должна быть с детьми, если им нездоровится!
– А не прикрываешься ли ты детьми, чтобы не ехать со мной на прием? – едко поинтересовался Круз.
Горькая обида охватила Тринити, но вслух она сказала:
– Мне плевать на твои измышления. Думай что хочешь, но здоровье детей для меня важнее всего.
Круз сердито сжал челюсти.
– Ровно в семь, Тринити. Будь готова. – С этими словами он удалился.
К собственному стыду, Тринити не могла оторвать взгляд от его фигуры в облегающих джинсах. Она быстро отвернулась и посмотрела на играющих малышей. Предчувствие никогда ее не подводило. Она не позволит Крузу командовать собой.
У Круза все внутри кипело от негодования. Никто и никогда не сопротивлялся его приказам. Тем более женщина. Испуганная, Джулия принесла ему записку от Тринити, когда он ожидал ее в холле.
«Извини, Круз, но я не уверена, что малыши не подхватили вирус. Я не могу тебя сопровождать. Т.»
Скомкав в руке записку, Круз быстро направился в то крыло замка, где обитали Тринити и близнецы.
Подойдя к детской, он услышал плач и успокаивающий голос Тринити. Остановившись на пороге, он увидел, как она надевает пижаму на капризничающего Санчо.
Маттео бегал по комнате в памперсе, ожидая своей очереди. Увидев Круза, малыш подбежал к нему:
– Давай поиграем, дядя Куз.
– Не сейчас, малыш, завтра.
Он положил руку на лоб малыша. Лоб был немного горячий.
Тринити сказала:
– Я правда беспокоюсь о них, Круз. Они почти ничего не ели весь день. У них слегка повышенная температура. Они не спали днем. Они переутомились и капризничают. Возможно, ничего серьезного. Но я не могу оставить их в подобном состоянии. Я отпустила миссис Джордан сегодня пораньше, чтобы она сменила меня завтра утром.
Круз был слегка удивлен ее заботой, ведь она даже не мать близнецам. В его душу закралось сомнение, не играет ли она? Но ее беспокойство о малышах выглядело искренним.
К своему удивлению, он почувствовал зависть. О нем никто и никогда так не заботился в детстве: ни мать, ни даже няня, к которой он был привязан. И еще в нем зародилось смутное чувство, в котором он сейчас не хотел разбираться.
– Позвони мне, если им станет хуже. У экономки Марии есть телефон нашего семейного врача.
28 
