8 
Но Жанна колебалась, несмотря на любовь к хозяйке.
– Что, если я забеременею от хозяина? – спросила она Адриенну. – И тогда вы выгоните меня на дорогу с беспомощным младенцем, мадам. Или будете настаивать, чтобы я вышла за фермера, чтобы покрыть позор?
Добрая леди, однако, пообещала доверенной служанке, что если у той родится ребенок от лэрда Дуна, он будет воспитываться с ее собственным, по примеру шотландских и французских королевских семей. Удовлетворенная, Жанна согласилась, и Уильям Фергюссон был вполне счастлив ласкать и укладывать в постель пухленькую рыжеволосую служанку жены. Семя лэрда Дуна быстро пустило корни, и Жанна забеременела. Но менее боязливая, чем хозяйка, здоровая, крепкая Жанна продолжала ложиться в постель к хозяину, пока ее хозяйка не оправилась от родов. Верная слову, леди Адриенна поселила новорожденного сына Жанны в детскую к своему шестимесячному сыну, чтобы детей воспитывали вместе.
Жена лэрда Дуна родила второго сына, а потом и дочь, довольная сознанием того, что Жанна тем временем будет развлекать ее мужа. Жанна подарила лэрду вторую дочь. Маленькая Джин росла с братьями, Ангусом, Мэтью и Джейми, и сестрой Мэри. Джин в отличие от сестры была живой и забавной девочкой. Было очевидно, что у нее нет призвания к церкви. Мать воспитывала ее, как привилегированную служанку, которая когда-нибудь станет камеристкой жены старшего брата. Джин Фергюссон не терпелось встретиться с Анабеллой Бэрд.
– Тебе давно пора жениться, – сказала она Ангусу Фергюссону, когда он объявил о своих намерениях. – По крайней мере ты не так плодовит, как па.
– Я просто более осторожен, – смеясь, пояснил он. Ему всегда нравилась прямота сестры.
– Представляю, сколько на меня всего свалится, если придется объяснять бедной девушке твои похождения. Не говоря уже о глупых историях о колдовстве в нашей семейке. Мэтью говорит, будто Босуэлл сказал тебе, что девушка не только некрасива, но и совсем не знает света.
Джин Фергюссон была хорошенькой женщиной двадцати двух лет, с рыжими, унаследованными от матери волосами и отцовскими зеленовато-карими глазами. Она была замужем за капитаном замкового гарнизона.
– Невинную девушку можно воспитать сообразно моим личным вкусам, – ответил граф.
– Ты слишком самонадеян, – вздохнула единокровная сестра, покачивая головой. – Девушка может оказаться мудрой не по годам.
– Сильно в этом сомневаюсь, – фыркнул Ангус. – Дочь приграничного лэрда? Она вряд ли умеет написать свое имя. И вряд ли получила образование, если не считать умения вести дом и управлять слугами, что прекрасно мне подходит. Что бы я делал с умной, образованной женой?
– Мог бы попытаться поговорить с ней! – резко ответила Джин.
Граф рассмеялся, показав ровные белые зубы.
– Не подстрекай мою жену к мятежу, умоляю, младшая сестренка. Мне нужна покорная жена. Если я буду добр, она будет верна. Некрасивым женщинам не уделяют много внимания. Пусть будет благодарна за то, что я ее муж. Тогда не придется бояться, что она меня предаст.
Джин осторожно погладила брата по щеке.
– Ангус, Ангус… рана по-прежнему болит? Элизабет Кеннеди тебя недостойна. Пожалей бедного Адама Дугласа, потому что он не может быть уверен, что даже первенец рожден от него. О других детях и говорить нечего. Эта женщина не может держать ноги сомкнутыми при виде любого мужчины со стоящим петушком. Ты бы давно убил ее! Не знаю, почему Адам терпит, разве что по-прежнему очарован ею.
Ангус согласно кивнул. Дочь соседнего лэрда Элизабет Кеннеди была наделена невероятной красотой и такой же невероятно похотливой натурой. Хотя братья и сестры предупреждали о ее распущенности, молодой граф увлекся ее изумительно прекрасным лицом и восхитительно игривыми манерами. Он стал ухаживать за ней и пребывал на седьмом небе от ее поцелуев. Братья и сестры ошибаются. Ревнуют. Потому что когда он признался в любви, она с восторгом ответила на его изъявления. В двадцать три года он стал счастливейшим в Шотландии человеком.
Но как-то днем он набрел на нее, лежавшую в осеннем вереске. Грудь ее была обнажена, а трое молодых парней по очереди брали ее, пока она смеялась, шутила и поощряла их. Он зачарованно наблюдал, не в силах полностью осознать увиденное. Его Элизабет. Девушка, которую он любил, на которой хотел жениться, – ничуть не лучше обычной шлюхи. Он пытался не верить собственным глазам, но ничего не получалось. Натужные стоны мужчин, пользующих Элизабет, ее крики наслаждения наконец проникли в его сознание, вынуждая принять то, что видели глаза.
8 
