Лёгкий, ненавязчивый романчик 
47 
Гейбриел попал в переплет по ее милости, тем более она не имеет права его бросать. Диана все больше убеждалась в том, что тревога, сквозившая в письмах Элис Бриттон, была вполне оправданной. В этом доме в самом деле происходит что-то странное.
* * *
– Гейбриел!
Войдя к себе в спальню, Гейбриел вскинул голову и увидел Диану. Она стояла у двери, соединяющей их апартаменты. Глядя на нее, он постарался изгнать из головы неприятные мысли. Как она и обещала, она воспользовалась предоставленным ей временем с толком: умылась и переоделась к ужину. Ее шелковое с кружевной отделкой платье цвета топленых сливок выгодно подчеркивало красоту ее кожи цвета магнолии, ее ясные голубые глаза, полные алые губы, похожие на спелую клубнику, и рыжевато-золотистые локоны, которые были собраны в прическу с помощью двух гребней, инкрустированных жемчугом, – все было великолепно! Его невеста являла собою зрелище небывалой красоты.
Выражение его лица немного смягчилось.
– Диана, вы выглядите… очень мило.
– Так и было задумано. – Она вошла к нему в комнату. – Как чувствует себя ваша матушка?
Гейбриел тут же посерьезнел.
– Трудно сказать, ведь все то время, что я провел у нее, она спала.
Он не сказал, как был потрясен видом матери. За прошедшие годы она сильно постарела. Лицо ее осунулось, побледнело, а в густых темных волосах появились седые пряди.
Диана нахмурилась:
– Значит, она не знала о вашем присутствии?
– Нет.
– Вы не пытались ее разбудить?
– Конечно пытался! – досадливо ответил Гейбриел. – Я взял ее за руку и разговаривал с ней, но она так и не проснулась.
По ожесточенности его лица Диана поняла, как ему сейчас больно. Ничего удивительного! Он так долго ждал встречи с матерью! Наверное, он сильно разочарован. Фелисити Фолкнер даже не проснулась и не поняла, что к ней пришел ее единственный сын.
Подойдя к нему, она легко положила руку ему на плечо и снова почувствовала, как напряжены его мышцы.
– Наверное, утром вам повезет больше.
– Будем надеяться. – По правде говоря, состояние матери его сильно встревожило; он пожалел, что так долго тянул с приездом. Пожалуй, нужно подробнее расспросить обо всем Элис Бриттон, а также извиниться за свой прежний, сухой и лаконичный ответ. Теперь он понимал, что компаньонка матери преуменьшила степень опасности. Больше всего Гейбриелу сейчас хотелось увезти мать из этого дома. Лишь бы она только была в состоянии передвигаться. И лишь бы выразила желание уехать с ним…
– Гейбриел, я не сомневаюсь: когда ваша матушка проснется, она будет очень рада снова видеть вас, – заверила его Диана, ободряюще улыбаясь ему.
В его ответной улыбке отсутствовала всякая уверенность.
– Будем надеяться! – только и произнес он.
– Вы с матушкой были близки?
– Очень. – Тридцать лет назад, когда отец Гейбриела женился на двадцатилетней Фелисити, ему исполнился тридцать один год. Он не любил, когда его отвлекали от его повседневных дел, и потому после рождения сына не часто посещал детскую. Интерес к сыну проснулся позже, когда Гейбриел достаточно подрос и его можно было учить стрелять и ездить верхом. Мать относилась к единственному сыну совершенно по-другому. С самого раннего его детства она проводила рядом с ним большую часть времени. Поэтому Гейбриел привык к доверительным, теплым отношениям с матерью. Вот почему сейчас ему невыносимо было видеть, как она ослабла и постарела.
Диана кивнула:
– Не сомневаюсь, ваши отношения вскоре восстановятся!
Гейбриел удрученно вздохнул и ответил:
– Хорошо, что хотя бы один из нас оптимист!
– Помимо оптимизма, мне свойственна и предусмотрительность. Посмотрите, я заранее приготовила ваш вечерний костюм!
Обернувшись, Гейбриел действительно увидел, что его одежда аккуратно разложена на кровати, чтобы он мог переодеться, как только умоется и приведет себя в порядок.
– Я сочла своим долгом приготовить вам одежду, потому что вы по моей вине остались без камердинера. – Она озорно улыбнулась ему.
Гейбриел заметил, что Диана действительно позаботилась обо всем: даже запонки лежали рядом с шейным платком. Он бросил на нее удивленный взгляд и заметил:
– Многие женщины не разбираются в тонкостях мужского туалета.
Диана заметно погрустнела.
– За два года до смерти отец решил отказаться от услуг камердинера, – объяснила она, – поэтому мне самой приходилось следить, чтобы он не спускался в столовую в ночной рубашке!
47 
