13 
Выйдя в вестибюль, она остановилась и повернулась к Зику, так что он вынужден был отпустить ее руку. На нем был дорогой серый костюм, кремовая рубашка и галстук. Он никогда еще не выглядел таким привлекательным. Темный магнетизм — основа мужской притягательности — был настолько силен, что она почти физически ощущала его.
Спокойно, с холодной вежливостью Мелоди сказала:
— Спасибо за ланч. Все было очень мило. И я ценю, что ты любезно встретил меня в больнице сегодня утром, хотя в этом не было необходимости. Надеюсь, ты без труда доберешься до Ридинга.
Губы Зика сжались в тонкую линию, но голос звучал ровно, когда он ответил:
— Тебе надо отдохнуть. Я возьму ключи от номера.
— Я могу сама… — Она обнаружила, что говорит в пустоту. Зик уже стоял у стойки портье.
Слишком усталая, чтобы рассердиться, она наблюдала, как Зик обменялся несколькими словами с хорошенькой дежурной, а потом положил ключи в карман. Затем он вновь оказался возле нее и, взяв за локоть, сообщил:
— Я заказал чай и кексы в номер к четырем часам. Так что ты сможешь поспать два-три часа. Хорошо?
Нет, не хорошо. Очень не хорошо. Что он творит?
— Зик… — начала Мелоди.
— Не устраивай сцену, Ди. Вокруг масса симпатичных людей. Ты же не хочешь испортить кому-нибудь Рождество?
Насмешка была не злой, но со скрытым укором.
Мелоди не осталось ничего, кроме как идти к лифту вместе с ним. Она не желала, чтобы Зик шел за ней в номер. Вестибюль — идеальное место для прощания; номер — иное дело.
Как только лифт остановился на нужном этаже и Зик сделал несколько шагов по коридору, Мелоди поняла, что он не собирается уходить.
Он отступил в сторону, чтобы пропустить ее вперед, но она, пораженная, замерла в дверях. Номер, несомненно, был класса люкс и состоял из нескольких комнат.
— Я бронировала не это, — выдохнула Мелоди. — Я бронировала обычный номер.
И даже он оказался для нее непомерно дорог.
— Категория повысилась, — ласково сказал Зик и провел ее в большую, роскошно обставленную комнату, где стояла настоящая рождественская ель.
Как только до Мелоди дошло, что происходит, она сердито обернулась к нему:
— Это твоя работа! — Она огляделась так настороженно, словно ждала, что сейчас посреди комнаты появится джинн из бутылки. — Я хочу попасть в мой номер. Тот, который заказывала я.
— Как я понял, он был занят сразу же, как только я, приехав в отель, перевел заказ на этот номер, — удовлетворенно заявил Зик. — Считай, что сделала доброе дело на Рождество. Те люди, вероятно, не могут себе позволить снять пентхаус, как мы, а это единственное свободное помещение.
Мелоди выругалась, чем шокировала их обоих. И тут истинное значение слов Зика дошло до нее.
— Что ты имеешь в виду, говоря «мы»?! — выкрикнула она яростно. — Это мой номер, я буду находиться в нем одна и заплачу за него. Как-нибудь.
— Все уже оплачено, — ответил Зик, не реагируя на ее гнев.
— Ну, это легко исправить.
— И создать проблемы для персонала отеля? Загрузить их лишней бумажной работой? — Зик сердито прищелкнул языком. — Прости, но тебе не хватает снисхождения к людям. Разве дух праздника не коснулся тебя?
Мелоди никогда не была так близка к тому, чтобы ударить кого-нибудь. Сжав зубы, она процедила:
— Я хочу, чтобы ты ушел, Зик. Немедленно.
Она предполагала, что он начнет спорить, и была ошарашена, когда Зик спокойно ответил:
— Как только ты окажешься в постели. И не думай, что я собираюсь последовать за тобой. Ты едва держишься на ногах, родная.
Это лишило ее способности сопротивляться. Испугавшись, что сейчас разрыдается, Мелоди пробормотала:
— Я иду в ванную.
Она затворила дверь ванной, на минуту остановилась и закрыла глаза. Ей потребовалось усилие, чтобы вновь открыть их и подойти к зеркалу. Увидев свое отражение, Мелоди застонала. Хотя долгие месяцы в больнице она продолжала ухаживать за собой, сегодня кожа выглядела сморщенной и серой от утомления, а зеленые глаза на бледном лице казались непомерно огромными. Не слишком вдохновляющее зрелище. Не удивительно, что Зик прервал ланч.
Мелоди разделась, оставив бюстгальтер и трусики, потом надела пушистый банный халат, висевший на двери. Она утонула в нем, но решила, что это хорошо, и туго затянула пояс на тонкой талии. Халат прикрывал все, что женщина хотела скрыть от острого взгляда черных глаз, а это было самое важное.
13 
