20 
Золотой мальчик не понял, каким чудом оказался с вывернутыми за спину руками, острая боль пронзила плечо, рука хрустнула в суставе.
— Мать твою, Филя! — взревел посетитель, — С каких пор в твоих клубах не разрешают нормально веселиться?
Гор молчал. Просто боялся не сдержаться. Все силы уходили на самоконтроль и на попытки постараться не убить урода прямо здесь. На глазах у куклы. Он, поддавшись хаосу в душе, сжал руку в кулак. Послышался звук ломающихся костей.
— Пусти его, Филя, пусти, — уговаривала подскочившая к парням Виктория. К Павлу уже подлетели, начали приводить в чувства.
Но Гор молчал, и только наносил удары, заставляя кости хрустеть и крошиться под стальными кулаками.
— Кукла! — закричала Вика, обращаясь к единственному человеку, которого в нынешнем состоянии Гор способен услышать, — Видишь, он убьет его сейчас. Скажи, пусть отпустит!
Но Аврора молчала, глядя на Гора с испугом и паникой во взгляде.
— Куколка, не молчи, — уже уговаривала Вика, — Он услышит. Тебя услышит.
Аврора словно сбросила с себя оцепенение.
— Гор! — то ли крик, то ли шепот. Всего одно слово. Одно. А Гор замер, занеся руку для очередного удара.
— Оставь его, — уже шепот проникновенным голосом.
Посетитель свалился на пол, а Гор выпрямился. Взглядом он вцепился в куколку. Она молчала, глядя на него и прижав ладонь к губам. Словно старалась подавить крик, рвущийся наружу.
Гор сейчас состоял из сплошного хаоса, ярости и злости. Он стоял и не мог пошевелиться. Смотрел на Аврору. И не мог даже дышать ровнее. Она словно якорь удерживала его от безумства, а он балансировал на грани.
— Сядь, — велела девушка.
Гор послушно сел. Как из тумана доносились голоса охранников, уносящих пострадавшего.
— Пей, — последовал еще один приказ, и перед парнем на стойке появилась чашка кофе, с привкусом карамели и с витиеватым рисунком на белой пенке.
Руки Гора мелко подрагивали, и взять чашку, не пролив кофе, оказалось невозможным.
Ави увидела кровь на его руках. Нужно срочно промыть, решила девушка. И посмотрела в глаза парню. Нет, он сам не уйдет. Взгляд, безумный и ошалелый, он не сводил с Авроры. И девушка, вздохнув, прихватила чистое полотенце и вышла из-за стойки. Оказалась рядом с Гором, осторожно ухватила его за рукав и потянула в сторону уборных. В уборной столкнулась с охранником, тот вежливо разгонял клиентов, по распоряжению Виктории Яковлевны избавляясь от зрителей. Ави включила воду. Все также молча смыла кровь с рук парня, промокнула их полотенцем. Тщательно осмотрела. Костяшки сбиты. Но, в общем — порядок.
— Гор, там у Павла сотрясение, — отвлек голос Виктории Яковлевны, — Врачи из 'скорой' осмотрели, говорят, жить будет. Но я его на больничный отправила.
Гор молчал, как и Аврора. Виктория тоже хотела бы промолчать, но, видя, какими взглядами эти двое обжигают друг друга, и, что самое удивительное, не замечают этого, решила начинать честно отрабатывать новую, обещанную шефом машину.
— Так что Аврора в смену одна не встанет, — продолжала Виктория, — До Михи не дозвониться. Нового бармена я еще не нашла.
— Я выйду? — прозвучало хрипло, и так, будто Гор просил разрешения у Ави. И смотрел только на нее.
— Это твой клуб, — пожала плечами Аврора и направилась к выходу, — Можешь делать, что захочешь.
Девушка ушла, оставив Гора и Вику вдвоем. Гор на автомате шагнул вслед за куклой. Но Вика не пустила, крепко схватившись за рукав рубашки Гора.
— Не торопись, да ей время, — прокомментировала свои действия Вика.
Гор, хмуро взглянув на админа, секунду думал, потом согласно кивнул.
В голове у парня прояснилось. Вспышка необузданного гнева и ярости оставила горькое послевкусие. Отголоски бурлившего в крови огня все еще плескались в его взгляде. И Виктория, отлично зная Гора, волновалась за парня.
— Филька, — тихо попросила она, — Только давай без глупостей. Ты еще с прошлого раза не оклемался.
— Не понимаю, о чем ты, — Гор отвел взгляд от лица Вики.
— Все ты понимаешь, засранец, — вздохнула Виктория и ушла, оставляя Гора в одиночестве.
Парень умылся, несколько минут смотрел в свое отражение в зеркале. Ведь едва не убил урода. По краю ходил. По грани. Но он бы поступил так еще раз, повторись все сначала. Никто не посмеет трогать его куколку безнаказанно. Никто.
9
Уже месяц Аврора жила на грани, испытывая противоречивые эмоции, от ненависти до эйфории. Постоянно повторяла сама себе 'Ненавижу!' и в следующую секунду искала взглядом высокую фигуру парня. А не найдя — чувствовала пустоту.
20 
