43 
Нет, не так.
Правда удержала его от ответа.
Бастиано думал, что между ними существовала любовь.
Ему было тогда семнадцать.
Его матери за тридцать.
Рауль открыл ящик, достал кольцо и потянулся за коробкой, чтобы упаковать его для курьера.
Обычно посылками и прочими передачами занимались другие.
Но не в этот раз.
«Это было слишком личным», – подумал Рауль, глядя на кольцо.
Как если бы он держал в руках привидение. Того, кого он даже никогда не знал.
Бастиано – сирота.
Принадлежало ли это кольцо его матери?
О чем, черт возьми, думала Мария, принимая его от подростка?
Конечно, они считали себя взрослыми, но все равно, какого черта!
Его мысли вернулись к семнадцатилетней Лидии.
Как могли так относиться к ней взрослые, которые куда лучше разбирались в жизни?
– Рауль!
На этот раз не Аллегра.
В дверях стояла Лидия. Бледная. В короткой пижаме.
Ее бедра округлились, грудь стала полнее. Нет, она никогда, никогда не сможет оставить его равнодушным.
Как, черт возьми, он собирался сохранять дистанцию между ними?
Он увидел, как ее взгляд опустился на кольцо.
– Не беспокойся. – Рауль бросил его обратно в ящик. – Я не собираюсь делать никаких сюрпризов. Это кольцо не для тебя.
К ее стыду, было мгновение робкой надежды.
Дура!
А когда Лидия злилась, когда ей было больно, она становилась как лед.
– Разумеется, – заявила она самым надменным тоном, но потом что-то случилось с голосом. Он надломился, и она уже больше не могла сдерживаться. – Тебе никогда не было до меня дела, ни одной секунды! Ты думал только о том, чтобы отомстить Бастиано!
– Дерьмо.
На этот раз он высказался вслух, когда понял, что она все знает.
– Лидия!
– Не надо! – Она предупреждающе вскинула руку. – Не надо оправдываться.
– Не буду. Когда ты об этом узнала?
– Нет. Сначала спрошу я. Ты пошел тогда за мной потому, что я тебя заинтересовала, или потому, что я могла быть связана с Бастиано? Только, пожалуйста, не говори и то и другое. Скажи мне правду хотя бы раз.
– Бастиано.
Правда ранила, но она заставила себя продолжать.
– И на ужин ты меня пригласил для того, чтобы помахать перед ним красным флагом?
– Да. – Рауль знал, что сейчас лучше не лгать. Только правда. – Просто я привык к этому. Поступал так всегда, всю жизнь. Я лгал, чтобы выжить. Я говорил то, что мне приходилось говорить.
– Я ненавижу тебя!
О, лед не треснул, он был взломан. И гнев, копившийся долгие годы, выплеснулся наружу.
– Ты подлец, Рауль! Ты говорил, что ненавидишь их, а чем ты сам лучше их. Ты лгал всю дорогу.
– Нет!
– Да! Ты провел ночь со мной, чтобы взять над ним верх!
Она повернулась и выбежала из комнаты.
Ее постель была смята, свет горел, но она никак не могла вспомнить, как это все выглядело раньше. До того, как он сказал ей правду. Что преследовал ее только для того, чтобы досадить Бастиано.
– Лидия. – Рауль даже не постучал.
– Убирайся.
– Нет. Нам нужно поговорить.
Голова у него шла кругом, все теперь выглядело по-другому.
– Когда ты об этом узнала?
– Разве это имеет значение?
Конечно, имеет, и, конечно, он знал, когда это случилось.
Когда все изменилось между ними.
– Ты прав, – она заводилась все больше, – мы оставим это адвокатам. И можешь поверить, я превращу твою жизнь в ад.
– Нет, ты не сможешь. Ты не сможешь превратить мою жизнь в ад.
Ад – это жизнь без нее.
С рассерженной Лидией он мог иметь дело. Более того, даже ждал этого.
Потому что ее ярость была глубокой и личной. И наконец, она поделилась ею.
– Ты лгал!
– Да, – согласился Рауль. – На этом была построена вся моя жизнь, пока в ней не появилась ты.
– Ты использовал меня!
– Сначала. Хотя ты сразу мне понравилась. – Он улыбнулся. – Особенно твое платье с пуговицами.
– Не считаю это комплиментом.
– Считай как хочешь.
Его спокойствие ее просто бесило.
– Мне не надо было говорить тебе о ребенке! – Она наклонилась и взяла статуэтку. – Мне просто надо было ее продать, и ты бы никогда даже не узнал.
– Я думал, ты уже продала.
И вот сейчас она держала ее в руке и готова была метнуть ему в голову.
Рауль был в замешательстве.
Он мог бы остановить ее, потому что знал: потом она пожалеет.
Но она была в ярости.
И не только на него, если он правильно понял.
И черт, она заслуживала продемонстрировать это.
И Лидия показала.
43 
