Глава 4

Когда Макс прервал свой поцелуй, чтобы немного отдышаться, Тиа заглянула в его глаза и увидела в них бушующее пламя страсти. Она понимала, что это не любовь, да и не искала ее, решив, что для начала с нее достаточно обычного физического удовлетворения. В будущем у нее будет предостаточно времени, чтобы влюбиться. А пока Тиа не хотела думать ни о чем, кроме чувственных губ Макса и сладкого, скользящего вторжения его языка в ее рот.

Ее тело жаждало удовлетворения, грудь стала невероятно чувствительной, а тугие соски выбивались из-под тоненькой ткани ее маечки.

– Тебе следовало заставить меня подождать чуть дольше, – мягко прорычал Макс.

– Не могу поверить своим ушам, – покраснела Тиа. – Мне казалось, ты хотел меня.

– Вряд ли в Рио сыщется хоть один мужчина, который не захотел бы тебя, – беспомощно заверил ее Макс. – Но я боюсь, что ты потом пожалеешь.

– Почему я должна пожалеть? – Тиа чуть приподнялась и прильнула к его губам, положив ладони на его широкие плечи и коснувшись кончиками пальцев его шелковистых черных волос.

Макс потянул вниз ее маечку и обхватил руками ее тугие груди. А потом, чуть сжав пальцами набухшие соски, он толкнул Тиа вниз на подушки.

Расплавленный жар внутри ее превратился в исступление, когда Макс коснулся ее груди. Она крепко сжала бедра и запрокинула голову, когда он отпустил ее покрасневшие губы и принялся ласкать ее торчащие от возбуждения соски. Тиа словно током пронзило, когда она посмотрела на склонившуюся над ее обнаженной грудью голову Макса. Ей тут же стало отчаянно стыдно, потому что она никогда и ни перед кем не оголяла свое тело даже частично. Но ей не хотелось вести себя как пугливая мышь, в конце концов, она была женщиной и знала, что делает. Тиа дрожала, когда возбуждение внизу ее живота нарастало с каждым прикосновением губ Макса. Разве это плохо – чувствовать себя настолько хорошо?

Макс приподнял голову и посмотрел на покрасневшие от его ласк соски Тиа, округлая грудь которой была слишком маленькой для мужчины, привыкшего находить удовлетворение в объятиях женщин с более роскошными формами. Но его приводила в восторг фарфоровая кожа девушки, такая нежная и гладкая на ощупь. Сгорая от страсти, Макс рванул шорты Тиа, и тонкая ткань треснула под его напором.

Тиа открыла глаза и сдавленно ахнула, когда до нее дошло, что он все еще оставался полностью одетым.

– Сними рубашку, – шепотом попросила она.

– Не верится, что ты занимаешься этим впервые в жизни, – улыбнулся Макс, очарованный ее дерзостью.

Тиа сдержалась, чтобы не прикрыть грудь от его жадного взгляда, и взволнованно наблюдала за лихорадочными движениями его пальцев, когда он стягивал с себя рубашку, а за ней и брюки.

– Я быстро учусь, – ответила она, и у нее пересохло во рту при виде плоского, мускулистого живота Макса.

Тиа жадно разглядывала стальные мышцы, которые прятались под его загорелой кожей, широкую грудь и узкие бедра, чувствуя, как еще больше увлажнилась ее сердцевина. Заметив полосочку темных завитков, которая вела вниз от его пупка и пряталась под резинкой его трусов, она поспешно отвела глаза.

– Ты ведь занимался этим раньше… да? – неуклюже спросила Тиа, когда он забрался на кровать и склонился над ней.

– Да, – вдруг покраснел Макс, который считал, что не знает, что такое стыд.

Может, Тиа ждала, что он будет таким же невинным, как и она? Парнем, который ходит на богослужения? Настоящим ангелом мужского пола, честным, благородным и верующим? В таком случае ее ждало разочарование.

– Много? – неуверенно продолжила Тиа. – То есть… у тебя было много женщин?

Она покраснела и закрыла глаза, но по-прежнему видела перед собой обеспокоенный взгляд Макса. Ей не следовало смущать его. По крайней мере, он был с ней честен.

– Мне кажется, нам было бы намного сложнее, если бы мы оба были девственниками. – Кто бы мог подумать, что он будет вести подобные разговоры с женщиной? Но с другой стороны, Макс ведь не рассчитывал, что в его жизни появится Констанция Грейсон, девушка довольно своеобразная, можно даже сказать, единственная в своем роде.

– Наверное, ты прав.

– А ты, наверное, расстроилась, – заметил он, не зная, куда приведет этот разговор.

  15