13 
Ариэлла была чудесной шестилетней девчушкой с огромными блестящими синими глазами, оливковым цветом лица и удивительными золотистыми волосами. Благодаря экзотической внешности она была потрясающе красива, и каждый раз, глядя на нее, Клифф ощущал прямо-таки благоговейный трепет от того, что этот изумительный ребенок — его.
— Иди ко мне, моя милая!
Но Ариэллу не нужно было звать, она и так уже неслась по террасе прямо в объятия отца. Он рассмеялся, подхватил на руки и высоко поднял ее, а потом крепко прижал к себе. Девочка была одета словно маленькая английская принцесса — в самое нарядное шелковое платьице, стоившее целое состояние, маленькую шейку украшала нитка превосходного жемчуга. Клифф опустил дочь, и она спросила:
— Ты ходил сегодня под парусом, папа? — Ариэлла казалась очень серьезной. — Ты обещал, что возьмешь меня с собой, когда в следующий раз отправишься в плавание.
Клифф не мог сдержать улыбку. Ариэлла могла притворяться столько, сколько хотела, но он отлично знал, что дочурка не любила плавать.
— Я не забыл, моя милая. И я не ходил под парусом. У меня были дела в Спэниш-Таун.
— Приятные дела?
Улыбка Клиффа немного померкла.
— На самом деле они были не самыми радостными. — Он нежно накрутил на палец прядь ее золотистых волос. — Это был хороший день для мореплавания. Сколько у нас сегодня узлов?
Ариэлла поколебалась, покусывая губу:
— Десять?
Клифф вздохнул:
— Восемь, дорогая, но ты была близка к истине.
Он знал, что дочь сказала это наобум.
— Я должна уметь оценивать скорость бриза, чтобы плавать с тобой?
— Нет, не должна, твой брат вполне может справиться с этим. Мне не стоит пытаться сделать из тебя моряка.
Ариэлла не выказывала особенной любви к морю, хотя терпела водную стихию как способ проводить больше времени с отцом. Сын капитана был полной ее противоположностью. Но у Клиффа не было поводов разочаровываться в своей далекой от мореплавания дочери: у Ариэллы был самый любознательный, самый пытливый ум из всех, с кем ему когда-либо приходилось иметь дело. В сущности, она могла провести целый день, погрузившись в книгу, и Клифф не знал, что ему с этим делать — гордиться или тревожиться.
— Скоро, моя милая, ты будешь путешествовать по свету со своим отцом.
— Но только я, не Алекси! Мы его с собой не возьмем, — недовольно надула губки девочка.
Клифф покачал головой, удивленный ее ревностью.
— Он — твой брат, дорогая, и, разумеется, отправится с нами. Он — настоящий, прирожденный моряк. Он поможет мне управлять кораблем, будет вести судно за нас.
Ариэлла просияла улыбкой:
— Я выучила четыре новых созвездия, о которых ты рассказал мне, папа. Ночь будет хорошей, мы сможем как следует рассмотреть звезды. Могу я показать их тебе попозже?
— Конечно.
Что и говорить, у Клиффа росла замечательная дочь! В свои шесть она умела складывать и вычитать быстрее, чем отец, была знатоком в умножении и постепенно постигала деление. Клифф начал учить с дочерью созвездия, и ее способность распознавать различные звезды поразила его. Фактически Ариэлла могла всего за несколько минут запомнить что-то, увиденное лишь раз, мельком. Она бегло говорила на латыни и в ближайшее время должна была с тем же успехом освоить французский язык. Что же касалось чтения, то тут Ариэлла на несколько уровней опережала своего старшего брата.
Клифф наконец-то бросил взгляд в сторону дома, где давно уже стояла гувернантка дочери — ее стройная фигура была так плотно укутана тканью, что нельзя было рассмотреть лица, все ее тело было завернуто в оранжевый и синий шелк.
— Ариэлла выполнила все свои задания на сегодня?
Де Уоренн взглянул на дочь и подмигнул ей. Девочка была настолько умна, что, несомненно, прошла недельный объем своей учебной программы за один день.
— Да, милорд. Как всегда, она в этом преуспела.
Анахид, гувернантка, говорила на безупречном английском, но с сильным армянским акцентом. Она была рабыней матери Ариэллы. Вся эта история была трагической, за исключением одного подлинного чуда — дочери Клиффа. Мать Ариэллы, Рахиль, была еврейкой, когда-то она вместе с отцом отправилась к Земле обетованной. Корсары напали на их корабль и убили всех, кто не представлял для них ни малейшей ценности, включая отца Рахиль. Бедняжка попала в рабство, но местный принц был мгновенно сражен ее красотой и сделал Рахиль своей наложницей. Клифф тоже попал под влияние чар прекрасной рабыни, когда торговался с ее господином, князем Рохаром. Капитан прекрасно понимал, что, осмелившись на подобную любовную связь, обрекает себя на смерть, но не мог противиться чувствам. Их романтическая история была недолгой, но еврейская любовница, с ее достоинством и изяществом, тронула сердце Клиффа глубже, чем любая другая из его предыдущих женщин. Де Уоренн и понятия не имел, что Рахиль забеременела от него.
13 
