42 
— Что-нибудь случилось? — спросил он, приближаясь к ним. Он уже был в теплом халате.
Люси поспешила ответить:
— Конечно же, нет, дорогой. Я всего лишь желала спокойной ночи нашему любезному хозяину. — Затем, решив, что мужу может показаться странным, что она вышла из своей спальни, Люси пояснила: — Катрина куда-то исчезла. Но я думаю, что она в саду любуется луной!
— Вашей племянницы нет в спальне? — встревожился герцог. — Но я видел, что она уже давно покинула гостиную.
— Я заметила это, — ответила Люси, — и подумала, что Катрина просто устала.
— Очень странно, что она не у себя, — сказал герцог, — хотя если она вышла прогуляться, то вряд ли смогла бы войти обратно в дом, поскольку все двери заперты.
— Сомневаюсь, что ее нет в доме, — вмешался граф. — Сейчас без пятнадцати два ночи! Уже холодно, и что она может делать все это время в саду?
Герцогу внезапно пришла в голову неожиданная мысль. Он вспомнил о готовности Катрины бежать за границу. Но как она решилась на такое, не имея ни гроша? Из того, что он услышал от нее сегодня утром, было ясно, что ее кошелек пуст.
Ничего не объясняя, он направился в комнату Катрины и обратился с вопросом к Эмили, которая, увидев его, тотчас сделала реверанс.
— Ты не могла бы посмотреть, на месте ли вещи мисс Дарлей?
Удивившись, Эмили все же открыла гардероб. Быстро заглянув внутрь, где с одной стороны висели вечерние туалеты Катрины, а с другой — ее повседневная одежда, она сказала:
— Ваша милость, насколько я могу судить, все осталось на прежнем месте, за исключением того платья, которое мисс Катрин надела к ужину!
— А пелерина или плащ? — продолжал настаивать герцог.
— Ваша милость, все, что она привезла с собой, висит на вешалках.
Герцог вышел из спальни и, ни слова не говоря, подошел к ожидавшим его Люси и лорду Брэнстону.
— Скорее всего она в саду! — промолвила Люси. — Более утомительного времяпровождения я и не знаю. Хорошо, если она только подхватит насморк, чего бы мне никак не хотелось.
Герцог не слушал ее. Он спустился вниз по лестнице и попросил ночного лакея открыть переднюю дверь. Поскольку все гости разбрелись по своим комнатам, дверь была крепко заперта.
Выполнив приказание хозяина, лакей заверил:
— Уверен, что все в доме, ваша светлость.
— А ты не видел, мисс Дарлей выходила в сад?
— Нет, не выходила, ваша милость. Она вместе с русской леди поднялась наверх несколько часов назад.
Нахмурившись, герцог спросил:
— Ты в этом уверен?
— Абсолютно, ваша милость! Русская леди и мисс Дарлей поднялись по лестнице, и я слышал, как они разговаривали.
— Спасибо, Джеймс. Ты можешь снова запереть дверь.
Герцог опять поднялся и, молча пройдя мимо Люси и лорда Брэнстона, направился к Анастасии. Через несколько минут после того, как он постучался, дверь открыла горничная-француженка. Увидев герцога, она сделала реверанс.
— Мне необходимо поговорить с твоей хозяйкой! — обратился к ней герцог.
Горничная провела его к Анастасии, сидевшей перед зеркалом в открытом пеньюаре. Ее черные волосы спадали с плеч.
Услышав слова герцога, она встала и пошла ему навстречу. При этом она умышленно распахнула свой пеньюар, надетый поверх прозрачной ночной сорочки.
— Я нужна тебе? — поинтересовалась она, приближаясь.
Он уловил в ее вопросе намек.
— Как я понимаю, вы поднялись наверх вместе с Катриной, — резко сказал герцог. — Вы с ней разговаривали, и я хочу знать о чем.
Анастасия колебалась, и он в ожидании ответа не сводил глаз с ее лица.
— Я точно не помню, о чем шла речь, — наконец, произнесла она. — Мы смеялись и, кажется, обсуждали вечер. — Анастасия на минуту замолчала. — Затем я спустилась вниз, потому что малышка сказала, что отправляется спать.
Ее слова звучали очень правдоподобно, но герцог знал, что она лжет.
— Вы уверены, что Катрина собиралась идти спать? — не унимался герцог.
— Именно так она сказала, — ответила Анастасия, — а почему вы в этом сомневаетесь?
— Да так, — промолвил герцог, — просто довольно странно, что ее до сих пор нет в спальне!
— Как удивительно! — воскликнула Анастасия. — Ее тетушка, должно быть, очень беспокоится по этому поводу! — Она прошла мимо герцога, преднамеренно задев его плечом и, подойдя к Люси, обратилась к своей сопернице: — Мне очень жаль, дорогая леди Брэнстон! Вероятно, приходится нести большую ответственность, сопровождая молодую девушку на балы, к тому же нелегко уберечь ее от всякого рода неприятностей.
42 
