очень нудно 
41 
– Мне нужна причина, чтобы навестить отца?
Кэш присел на маленький кованый стул рядом с Ронни и бросил взгляд на улочки Коллинвуда.
Они перебрались в эту квартиру давным-давно, еще когда мама бросила их. Кэш неоднократно предлагал отцу переехать, купить ему квартиру или дом – что он сам выберет. Но Ронни неизменно отказывался. Кэш не знал, гордость ли тому причиной или нежелание забывать ошибки прошлого, но отец так и остался жить здесь, в рабочем пригороде.
– Ты сам знаешь, что никаких причин не нужно, – Ронни разглядывал сына, – но что-то тебя тревожит.
– С чего бы это?
– С того, что у тебя видок, словно ты не спал неделю.
И то правда. С тех пор как Люси согласилась на его безумное предложение, из него словно все силы выкачали. Он разрывался между ожесточенной работой, пытаясь забыть с ее помощью Люси, и между Люси, потому что забыть ее не мог.
– Много разных мыслей, – ответил Кэш, наливая себе чаю. – Мне бы чуть передохнуть.
– Никогда не думал, что скажу тебе это, но ты действительно слишком много работаешь. – Ронни продолжал изучать его так пристально, что Кэш с трудом сдерживался, чтобы не ерзать. – Хотя это не так плохо, учитывая, как много ты добился.
– Спасибо. – Кэш размешивал сахар в чае, думая, как бы повернуть разговор на интересующую его тему.
– Ты бы немного сбавил обороты. Найди время для себя, погуляй по саду, понюхай гардении… – Ронни осекся, на лице появилось страдание. Потом он покачал головой: – Иисусе, это ведь был любимый цветок твоей мамы…
– Пап, ты ни разу не упомянул о ней, когда я был маленьким.
В глазах Ронни читалась печаль.
– А что упоминать? Она была любовью всей моей жизни. Мы были такими разными, но я надеялся, что мы споемся. Дурак…
Не самая радостная речь, но Кэш был рад уже тому, что отец наконец-то заговорил о матери.
– Я как-то видел ее. – Кэш плеснул в чашку молока и размешал. – Она помогла попасть на театральную премьеру, но исчезла прежде, чем я сумел поблагодарить ее.
Ронни неспешно отхлебывал свой чай. Его рука заметно дрожала.
– И ты никогда не хотел наладить с ней связь?
– Не особенно. – Итак, последний шанс задать интересующий его вопрос. – Папа, что пошло не так между вами? Почему она так поступила, бросила нас?
И никогда не искала шанса увидеться с единственным ребенком.
Это был самый болезненный из сонма вопросов, касающихся его матери. Какого черта она обошлась с сыном как с мусором?
– Честно? – Ронни потер переносицу, прикрыл глаза, медленно открыл их. – Я не знаю. Твоя мать порхала по жизни, как бабочка, с цветка на цветок. Я, наверное, был для нее одним из таких цветков, на котором она, правда, задержалась дольше обычного. Но потом все равно улетела.
Ронни потер висок.
– Порой я думал, может, у нее неприятности, о которых я не знаю. Неизвестно. – Он вздохнул. – Но ее летучесть уменьшилась, когда родился ты. Она так боялась осесть надолго на одном месте… Так и не согласилась выйти за меня, сколько я ее ни упрашивал.
Ронни долил в чашку чаю из фарфорового чайника с чуть отколотым носом.
– Я никогда не строил иллюзий насчет твоей мамы, Кэш. Наверное, я был для нее чем-то вроде прогулки в дикий лес. Наверное, она была со мной, только чтобы позлить своих чопорных родителей. А когда устала от меня, то просто ушла.
Кэш чувствовал бы себя лучше, если бы мог понять рациональную сторону поступка своей матери. Но вместо этого он терялся в догадках, как такая бессердечная женщина оставалась с отцом достаточно долго, чтобы зачать и родить ребенка.
– Ты здесь ни при чем. – Впервые за долгие годы отец ласково прикоснулся к его лбу. – Просто она обделена способностью любить кого-то дольше пяти минут.
По спине Кэша пробежал холодок. А если он такой же, как мать?
Он никогда не испытывал чувства привязанности, никогда не строил отношений с женщиной. Но до сего момента он оправдывал себя исключительной занятостью по работе и желанием оградиться от любовных разочарований, чтобы не повторить опыт отца.
Но что, если причина вовсе не в этом? Что, если информация, заложенная в его ДНК, предписывает ему быть таким же ненормальным, как мать?
– Ты кого-то встретил? – Ронни метнул в него проницательный взгляд поверх чашки с чаем. – Вот почему ты места себе не находишь?
Кэш кивнул:
– Она потрясающая, но я не уверен, что хочу слишком привязываться.
– Больше, чем уже привязался? – усмехнулся Ронни. – Сын, позволь дать тебе совет. Когда мужчина выглядит таким потерянным, как ты сейчас, слишком поздно бояться привязанности. – Ронни провел ребром ладони по шее. – Ты уже влип вот посюда.
41 
