18 
— Почему? — спросил Диллон. — Они подумали, что ты недостаточно красивая?
— Они подумали, что я слишком красивая, — объяснила Лара. — Когда меня выставили на продажу для самых лучших покупателей, между ними сразу вспыхнули ссоры за право меня купить. И Старшая госпожа, чтобы восстановить мир, запретила Гаю Просперо продавать меня в городе. Поэтому меня отослали к караванщикам, чтобы они продали меня в Прибрежную провинцию.
Через несколько дней Лара продолжила свой рассказ. Мальчик узнал, что в конце концов ее купил глава лесных лордов со своим братом. А потом Ог раскрыл ей тайну лесных лордов. Оказывается, Мива, старая королева лесных фей, наложила на лесных лордов проклятие, которое не позволяло им продолжить род и получить наследника. А Лара из-за своего наследия феи не могла родить ребенка, не полюбив мужчину всем сердцем. И поскольку она не любила главного лесного лорда, они с Огом придумали план побега.
— А моего отца ты полюбила всем сердцем, — заметил Диллон.
— Верно, полюбила, — ответила Лара.
Ее изумляло, как много понимает ее маленький сынишка. Она видела понимание в его глазах, и с каждым днем ее рассказ обрастал все большими подробностями. Лара рассказала, как они с Огом сбежали из леса и добрались до пустыни принцев-теней. Как принц Калиг сделал ее своей возлюбленной, но, зная, что ее судьба состоит не только в этом, научил ее не только любить, но и сражаться. Калиг догадался, что ее мать — это Илона, наследница старой королевы лесных фей. Он помог ей встретиться с матерью и бабушкой, и Лара узнала, почему мать ее оставила — она была нужна Миве. И у Илоны не было другого выбора, кроме как вернуться в королевство фей.
Порой к Ларе и Диллону присоединялась и сама Илона, и, сидя с ними под деревом, она дополняла рассказ Лары. Иногда она приходила с Сирило, единоутробным братом Лары, который был лишь на год старше своего племянника. Женщины сидели и смотрели, как мальчики играют на лугу, и за ними хвостиком бегает Ануш.
— Они очень подружились, — однажды заметила Лара, обращаясь к матери. — Когда я только начала рассказывать свою историю, Диллон заявил, что жители Хетара глупы, потому что думают, что феи приносят несчастье. Он сказал, что феи, наоборот, приносят удачу.
Илона рассмеялась:
— Значит, мой внук считает, что в нас есть только добро? Что ж, почему бы и нет. Со временем он поймет, что и у фей есть по крайней мере две стороны, как и у смертных. — Илона посерьезнела. — Сколько еще ты здесь пробудешь? — спросила она.
— Пару-тройку недель, — ответила Лара. — Носс скоро родит, и я хочу быть рядом, чтобы помочь ей на первых порах.
— У нее разве нет слуг? — поинтересовалась Илона.
— Конечно есть, но подруга гораздо лучше служанки. Кроме того, это позволит мне еще побыть с детьми. Я даже не знаю, увижу ли я их еще когда-нибудь после своего отъезда. Мне уже сейчас больно при мысли, что мы расстанемся. — Лара тяжело вздохнула.
— Ну, твои дети, по крайней мере, будут знать, что ты их любишь и не хотела уезжать от них, — горько проговорила Илона. — А мне пришлось тебя оставить и подчиниться диктату мира фей. Твоя бабушка-смертная была жестокой женщиной. Она ревновала, не желая, чтобы я хоть как-то на тебя влияла.
— Бабушка не знала, что у меня есть судьба. Она готовила меня к жизни в мире смертных, поскольку сама иного не знала. Она по-своему любила меня, но, как и ты, я жалею, что мы столько лет были врозь. Сейчас мы есть друг у друга, и я этому очень рада. — Лара помогла матери встать и поцеловала ее. — Я очень люблю тебя.
— Ты унаследовала мастерство, присущее смертным: взять кусочек зла и обратить его в кусочек добра, — чуть улыбнулась Илона. — Наверное, они тоже владеют какой- то своей магией. — Она прижалась губами к руке Лары. — Ни одна мать не пожелает лучшей дочери.
Носс родила рано утром в один из последних дней лета. Мальчик родился здоровым и громким ревом заявил о своем присутствии. Его головку украшала целая шапка рыжих, как у Лиама, волос. Его назвали Элроем. Носс чуть не потеряла сознание, увидев, какой он большой, а роды были очень быстрыми. Элрой родился настоящим богатырем с потрясающим аппетитом, что доказал, когда спустя несколько часов его приложили к материнской груди. Его маленькие ручки с толстенькими пальчиками стискивали грудь Носс, нетерпеливо требуя пищи. Очарованная Носс прямо-таки преисполнилась гордости.
18 
