29 
Просперо удовлетворенно кивнул.
— Мне передали, что у вашего отца сейчас гостит вдова дальноземца Вартана Фиакра. Говорят, он совершенно сражен ее красотой. Лара женщина амбициозная, и теперь, когда ее маленькая оргия с дикарями закончена, я думаю, она захочет сделать лучшую партию. После стольких лет закон уже не позволяет снова сделать ее рабыней. Сейчас она даже в городе была бы в безопасности. Однако ей явно больше подходит тихая жизнь у моря. Старик наверняка без ума от красоты феи, а ее магия вполне способна вернуть ему потенцию. Если она его полюбит, то даже сможет родить ему ребенка. — Просперо с удовольствием почмокал губами.
— У вас везде свои шпионы, да, лорд Гай? — сухо поинтересовался Аркас у хозяина дома.
— Везде и всюду, — ухмыльнулся Просперо. — Я слышал, что ваш отец и Лара каждый вечер выезжают на прогулку по побережью. На мягком песке очень приятно лежать.
— Это верно, — ответил Аркас, не показывая раздражения. — Я сам частенько привозил своих женщин в дюны. — Неужели этот самодовольный главный торговец намекает, что его отец стал любовником Лары? Одна мысль о том, что отец мог его обойти и получить то, что не удалось получить ему самому, приводила Аркаса в бешенство. Когда-то давным-давно Лара должна была стать его женщиной для удовольствий, но ее увидел глава лесных лордов и перекупил за баснословную сумму. Несколько месяцев назад, узнав от вездесущего Ионы — правой руки Просперо — о смерти Вартана, Аркас снова стал измышлять возможность заполучить Лару. Когда-то он сказал ей, что ни за что не стал бы держать ее при себе рабыней, но это была ложь. Завладев ею, он заключил бы ее в своих апартаментах и больше уже не выпустил. Она предназначалась бы только ему одному.
Мысль, что отец мог получить ее первым, была непереносима. Ашерон только что потерял свою жену, мать Аркаса. Он любил Алину. Неужели он мог так быстро оказаться в постели с другой женщиной? Мог, если этой женщиной была Лара! И Просперо это точно знает, иначе не стал бы рассказывать. Аркас подумал, что главный торговец явно наслаждался, делясь с ним этой информацией. Будь ты проклят, Гай Просперо, желающий населить Высший совет своими сторонниками и избраться императором Хетара! Но Аркас ничем не выдал своих чувств. Наконец он поднялся из-за стола.
— Мне пора возвращаться в гостиницу Высшего совета, — произнес он. — Мы с королем Баласи хотим выехать пораньше. Увидимся через пару недель, лорд Гай. Мои наилучшие пожелания вашим женам, леди Вилии и леди Аноре. — С этими словами он отвесил поклон и вышел. Просперо не оглянулся, даже не махнул рукой на прощание.
Главный торговец улыбнулся про себя. Он не устоял перед искушением подколоть короля Аркаса насчет романа его отца с этой красавицей полуфеей. Просперо видел, как сильно желал Лару этот молодой человек. С самого окончания зимней войны Просперо собирал всю возможную информацию, чтобы понять, почему ему не удалось захватить роскошные дальноземские земли, и он выяснил, что в его поражении в большой мере виновата дочь Доблестного Рыцаря Джона Быстрый Меч. Именно она давала дальноземцам советы, как с ним сражаться. В первый момент ему показалось это просто невероятным. Его ошеломило, что Лара, которую он когда-то приобрел у ее отца, чтобы продать в один из лучших Домов удовольствий, стала такой умелой воительницей и военным стратегом. Когда-то он хотел ею овладеть, но теперь она стала его врагом. Просперо желал отомстить за свое поражение, и убийство Вартана, ее мужа, было только началом. И все-таки главный торговец до сих пор задумывался: испытал бы он к ней желание, если бы она снова вошла в его жизнь?
Просперо потребовалось пять лет, чтобы вернуть себе былую популярность. Чтобы стихли протесты других магнатов и успокоились главы и члены гильдии солдат. Привезенные в центр города семь телег, доверху нагруженных мертвыми телами хетарианцев, не так-то легко стереть из памяти. И хоть они быстро убрали этих неудобных покойников, свалив тела в братские могилы, вонь гниющих тел еще долго витала в воздухе, напоминая всем о том, что произошло — и кто за это ответственен.
Он убедил себя, что это не его проигрыш. Однако еще много недель спустя он не мог показаться на улице. А в редких случаях, когда он все-таки выходил на улицу в окружении личных солдат, люди посылали ему вслед проклятия и закидывали отбросами. Он никогда этого не забудет, как не забудет тех, кто отворачивался от него на этих жалких улицах и отказывался иметь с ним дело. Против него многие ополчились, но большинство все же его боялось, зная, что у него достаточно денег, чтобы оплатить смерть своих врагов. Может, его и ненавидели, но кое-какая власть у него еще оставалась.
29 
