очень нудно 
43 
Энтони с грустью посмотрел на нее.
— Хотел бы я, чтобы и обо мне кто-нибудь сказал такое.
Беттина улыбнулась, в первый раз за время спора. Гнев ее начал стихать.
— Может быть, кто-нибудь и скажет это однажды. А теперь давай договоримся кое о чем.
— О чем?
— Хватит молоть чепуху об Айво и не цепляйся ко мне, хоть он и более чем вдвое старше меня.
— Хорошо, хорошо, договорились, — скороговоркой произнес Энтони. — Однако не жди, что я смогу понять тебя.
— Я и не жду, — сказала Беттина, хотя почему бы ему и не попытаться ее понять? Ведь они — друзья.
— И пойдем поскорей в театр, не то нас уволят.
Через несколько минут все плохое ушло. Им предстояло слишком долго путешествовать вместе, чтобы позволять себе при этом ссоры. Они вместе уходили и вместе возвращались, вместе ели и вместе беседовали, вместе смотрели телевизор в гостиничных номерах и спали бок о бок в залах ожидания аэропортов и вестибюлях отелей, когда ожидали расселения. Они были неразлучны. Крохотное ядрышко в большом коллективе. Все — и труппа, и персонал — держались вместе, словно срослись, но тем не менее неизбежно возникали группировки и парочки, и среди последних числились Энтони с Беттиной. Никто до конца не понимал, в чем тут дело, никто не смел задавать вопросов, но через полмесяца все знали, что, разыскивая одного, непременно найдешь и другого.
— Беттина!
Энтони барабанил утром в дверь номера, где жила Беттина. Обычно она оставляла ему запасной ключ, и ему приходилось шлепать и тормошить ее, поскольку она так уставала, что разбудить ее, не прибегая к грубоватым методам, было невозможно. Но прошлым вечером здесь, в одной из гостиниц города Портленд, штата Орегон, она забыла дать ему ключ.
— Беттина! Проснись, черт возьми! Беттина!
— Выбей дверь, — с улыбкой посоветовал проходивший мимо дублер.
— Просыпайся ради Бога, глупая женщина!
Наконец она, зевая, подошла к двери.
— Спасибо, Энтони. Долго меня будил?
— И не спрашивай! — он округлил глаза и по-свойски вошел в номер.
— Ты принес кофе?
— Хочешь верь, хочешь — нет, но в этой ночлежке кофе не найти. Ближайшее кафе — в двух кварталах отсюда.
Беттина в изнеможении посмотрела на него.
— У меня сердце раньше остановится.
— Я тоже подумал, что тебе туда не дойти, — с этими словами Энтони загадочно улыбнулся и вышел в холл. Через несколько секунд он вернулся с небольшим пластиковым подносом, на котором стояли две чашки кофе и блюдо с пирожками.
— Боже мой, какое чудо. Где ты это раздобыл?
— Украл.
— А мне все равно, уж очень есть хочется. Кстати, когда мы отправляемся? Вчера я пошла спать, а они так и не решили.
— То-то я думал, куда ты запропастилась.
— Ты что, смеешься? Я с ног валюсь, когда не высыпаюсь как следует.
Перед отъездом в турне их никто не предупредил, что придется давать спектакли каждый день. Эту несущественную деталь просто забыли упомянуть. И это было одной из причин, почему Айво до сих пор не прилетал увидеться с Беттиной, хотя она была в отъезде уже целый месяц. Не было смысла лететь на другой конец страны, если она занята каждый вечер. Они ежедневно перезванивались, но ее новости становились все туманнее. Все ее существование сосредоточилось в этих гастролях. У нее возникало ощущение, похожее на чувства, испытываемые моряком-новобранцем. Становилось все труднее общаться с теми, кто не жил рядом с ней.
— Так когда мы отправляемся?
Энтони взглянул на часы и улыбнулся:
— Через час. Но, черт возьми, Беттина, ведь на все можно посмотреть и по-другому. Уже сегодня мы будем в Сан-Франциско!
— Ну и что? Думаешь, мы сумеем что-нибудь увидеть? Ничего подобного. Нас поселят в каком-нибудь вонючем отеле, а через три дня мы улетим из города.
Турне уже утратило для нее свою прелесть, но все же оно давало ценный опыт. Об этом она каждый день твердила Айво.
— Не через три дня, дорогая. Через неделю. У нас будет целая неделя!
На мгновение ее лицо осветилось. Беттина подумала, что стоит позвонить Айво и предложить ему прилететь к ней.
— У нас будут свободные дни?
— Как знать, может, и будут. Поторапливайся, приводи себя в порядок, а я тем временем помогу тебе собрать вещи.
Беттина улыбнулась и поднялась с постели. На ней была только ночная рубашка. Но она не стеснялась Энтони, почти как мужа, поэтому часто забывала накинуть халат.
43 
