очень нудно 
74 
Ей не хотелось добавлять, что слишком большое терпение чревато тяжелыми последствиями.
Но Беттина в страхе замотала головой.
— Джон не позволит… Он сказал, что это может повредить ребенку… скажется на мозге…
Вновь стало нестерпимо больно. Мэри ждала, когда боль отступит, после чего продолжила свои попытки:
— Он неправ. Поверь мне. Я не один год отработала в родильном отделении. Тебе могут дать такое средство, которое полностью отключает чувствительность в тазовой области. Может, дадут немного демерола[3]. Сделают укол, боль станет не такой острой. Медики располагают целой гаммой препаратов, безвредных для ребенка. Ты попросишь об этом, когда станет невмоготу?
— Ладно, — сказала Беттина, лишь бы отвязаться. Ей не хватало дыхания, тут не до споров. Однако она знала мнение Джона на этот счет и была убеждена, что он от своего не отступит. Нельзя принимать обезболивающее, это нанесет непоправимый вред ребенку.
Через пятнадцать минут они подъехали к больнице, но Беттина уже не могла выйти из машины самостоятельно. Быстро подкатили тележку. Мэри не отходила от Беттины ни на шаг и все сжимала ей руку.
— О, Мэри… скажи им… Пусть остановятся! Нет! — крикнула Беттина и, вцепившись в санитара, привстала на тележке, но тут же со стоном повалилась. Санитар терпеливо ждал, когда она отпустит его, но Мэри всячески пыталась успокоить ее. Она была уверена, что роды вступили в стадию изгнания плода и что сейчас самый пик болей. Если это так, то скоро самое трудное будет позади. К схваткам присоединятся потуги.
Джон уже ждал их у входа в родильное отделение. Он очень волновался, но выглядел счастливым, улыбнулся Мэри, потом Беттине, на лбу и щеках которой крупными каплями выступила испарина. Она схватилась за рукав белого халата Джона и громко закричала:
— О, Джон… больно! Мне очень больно!
Он спокойно взял ее за руку и посмотрел на часы. Мэри вдруг что-то пришло в голову и она знаком позвала Джона. Тот подождал прекращения схватки и подошел к Мэри.
— В чем дело? — как ни в чем не бывало спросил он.
— Я вот о чем подумала. Я здесь работала, поэтому никто не станет возражать, если я буду рядом с вами. Я не могу ассистировать, просто побуду рядом с Беттиной. Ей очень тяжело, — не могла не добавить она.
Джон благодарно улыбнулся Мэри, похлопал ее по плечу и покачал головой.
— Не беспокойся, все идет как нельзя лучше. Взгляни на нее, — он кивнул через плечо, — думаю, начинается прорезывание.
— Согласна. Но это не означает, что все грудное уже позади.
— Да не беспокойся ты так. Все сестры одинаковы.
Мэри попыталась настоять на своем, но Джон решительно отказался. Вместо того, чтобы принять предложение Мэри, он знаком велел медсестре отвезти Беттину в смотровую. Мэри проводила их до дверей, на ходу утешая Беттину:
— Все будет хорошо. Ты держишься молодцом. Теперь осталось потерпеть совсем немного. Она наклонилась и поцеловала подругу.
— Все хорошо, все хорошо.
Слезы струились по щекам Беттины, пока сестра осторожно везла ее по больничному коридору.
Вскоре в смотровую вошел доктор Мак-Карни в сопровождении Джона. Мэри недовольно посмотрела на Мак-Карни. Бедная Беттина, она и не предполагала, что ее станут осматривать в такую минуту! Мэри чуть не плакала от досады, а чуть позже из смотровой вышла сестра. Когда она открыла дверь, послышался крик Беттины.
— Мне не позволили остаться, — как бы оправдываясь сказала сестра и пожала плечами.
Мэри кивнула.
— Знаю. Я работал здесь когда-то. Началось прорезывание?
— Не знаю, вроде бы. Но все идет очень медленно.
— Почему ей не вводят питоцин внутривенно?
— Мак-Карни не видит в этом нужды. Он говорит, все идет нормально.
Впоследствии Мэри справлялась у суетливо пробегавших медсестер, как там, в родильной палате. Она узнала, что Джон и Мак-Карни согласились не давать пока никаких обезболивающих средств. Они предполагали, что все скоро и так завершится, а если и нет, лучше Беттине обойтись без стимуляторов. Медсестры входили в родильную так же часто, как и выходили оттуда, а Мэри нетерпеливо шагала взад и вперед по коридору в состоянии, близком к истерике. Она мерила шагами длинный коридор и ругала на чем свет Стоит великого Мак-Карни, предпочитавшего до последнего момента обходиться без ассистентов и без лекарств, которые могли бы уменьшить страдания роженицы. Мэри хотелось, чтобы сейчас рядом с ней был Сет, чтобы у Беттины был другой акушер, чтобы все-все сложилось с самого начала иначе. Время от времени в коридор проникали страшные вопли Беттины.
74 
