очень нудно 
81 
— Не шути.
— Не шучу.
— Когда мне надо приехать?
— Чем скорее, тем лучше. Уверен, тебе сейчас позвонит Нортон. Мне просто хотелось первому сообщить радостную весть, а вообще-то мы с ним только что обсуждали невероятную дату премьеры. Это возможно лишь потому, что по какой-то причине театр оказался незанятым, а для постановки твоей вещи не нужно ни особых костюмов, ни декораций. Вопрос лишь в финансировании, актерах и репетиционном периоде. Чем дольше ты будешь сидеть в Сан-Франциско, тем дальше отодвинется премьера. Прилетай завтра.
— Завтра? — ужаснулась Беттина. — В Нью-Йорк?
Она не была там пять с половиною лет. Айво долго молчал, чтобы Беттина успела переварить услышанное.
— Как хочешь, крошка, тебе решать. Но я на твоем месте вылетел бы уже сегодня.
— Вечером мне надо поговорить с Джоном, а завтра я дам знать Нортону.
Однако Нортон оказался не таким терпеливым, как Айво. Он позвонил через полчаса и без вариантов велел ей быть в Нью-Йорке сегодня вечером.
— Я не могу, это абсурд. У меня — муж и ребенок, мне надо подготовиться, я должна…
В конце концов она уговорила его, что прилетит завтра, но это значит, что предстоит разговор с Джоном, причем лучше поговорить с ним как можно скорей. Она даже хотела заехать к нему на работу, но потом решила дождаться его возвращения. К его приходу она приоделась, предложила ему выпить и пораньше отправила спать Александра.
— Что у тебя на уме, красавица? — с неподдельным интересом спросил Джон, и оба они засмеялись, но Беттина быстро посерьезнела и отставила стакан с виски.
— Мне надо с тобой спокойно поговорить, дорогой. Что бы ты ни подумал, знай, что я очень люблю тебя. — Она замолчала, страшась сказать ему о пьесе. — Потому что я на самом деле очень, очень тебя люблю. И если что-то может перемениться во мне, то не в моей любви.
— Что все это значит? Попробую отгадать. — Сегодня Джон был в игривом настроении. — Ты хочешь перекраситься в блондинку!
Беттина не восприняла его тон и мрачно покачала головой.
— Нет, Джон, речь пойдет о моей пьесе.
— В чем дело? Что нам о ней говорить? — напряженно выговорил Джон.
Она не могла сообщить ему о том, что посылала пьесу Айво, поэтому просто сказала:
— Я отправила рукопись агенту.
— Когда?
— В июле, даже раньше, но он возвратил рукопись на исправление, и я внесла коррективы.
— Зачем?
Беттина на минутку прикрыла глаза, потом вновь открыла и произнесла:
— Потому что я хочу продать ее, Джон. Это то… Я всегда этого хотела. Я должна. Ради себя, ради моего отца. И, не сердись, ради тебя и Александра.
— Не юродствуй! Для меня и Александра нужно лишь одно — чтобы ты сидела дома, с нами.
— Это все, что тебе от меня нужно? — спросила Беттина с невыразимой печалью в глазах.
— Да, все. Ты думаешь, будто это — уважаемая профессия, мадам Драматург? Так вот знай — ничего подобного! Посмотри на своего отца, знаменитого романиста. Думаешь, он был уважаемым человеком?
— Он был гением, — бросилась на защиту Беттина. — Может быть, его не назовешь «уважаемым» в том смысле, который ты вкладываешь в это слово, но он был блестящий, интересный человек. После него остались книги, которые радуют миллионы людей.
— А что он оставил тебе, милая моя? Похотливого старого дружка? Дряхлого пердуна, который взял в жены девятнадцатилетнюю девочку?
— Ты не знаешь, что говоришь, — сказала побледневшая Беттина. — Джон, сейчас не об этом речь. Речь о моей пьесе.
— К черту пьесу! Речь о моей жене, о матери моего сына. Думаешь, мне приятно, что ты якшаешься с такими людьми? Подумай, каково мне.
— Но я не «якшаюсь». Мне надо только слетать в Нью-Йорк и продать пьесу. Через два дня я вернусь домой и буду жить здесь, с тобой и Александром, мою пьесу поставят за три тысячи миль отсюда, в Нью-Йорке. Ты никогда не увидишь ее.
Поняв, что она начала уговаривать Джона, Беттина возненавидела его за то, что он вынудил ее унижаться перед ним. Зачем она сказала, что он не увидит пьесу? Почему он не хочет этого?
— Почему ты так враждебно настроен? Я не понимаю.
Беттина в отчаянии посмотрела на мужа. Она никак не могла успокоиться.
— Конечно не понимаешь, ибо ты получила гнусное воспитание, которого я от всей души не желаю моему сыну. Я хочу, чтобы он вырос нормальным человеком.
Беттина горестно посмотрела на Джона.
81 
