41 
Через месяц мы вместе уехали в Неаполь и я, наконец, познакомилась с зятем, племянником, двумя тетками графа, его родителями и дедушкой, живущими у них в доме. Муж Адели, граф Бароччи производил прекрасное вино, которое мы с удовольствием дегустировали каждый день. Шумная веселая итальянская семья меня немного утомила. В Лондоне я привыкла к одиночеству и спокойствию, а здесь мне ни одной минутки не давали побыть одной. Адель расцвела, ее глаза сияли счастьем. Муж называл ее своей мадонной, постоянно тискал и целовал. Мне вскоре надоело смотреть на эту идиллию, выслушивать бесконечные восторги и комплименты. И я уехала домой, в холодный серый Лондон, к своей размеренной однообразной жизни, высокому титулу, склепу на Пикадилли, пикантным сплетням и скандалам.
* * *
Жизнь продолжалась. Только все меньше я посещала балы и собрания. Реже бывала на охотах и маскарадах. Драгоценности и наряды перестали радовать. Находиться в центре внимания и шокировать свет было больше не интересно. Иногда мы со Стефаном все же показывались в театре, демонстрируя нежные чувства, но делали это больше ради проформы, а не ради удовольствия.
Я с тоской провожала взглядом гувернанток с детьми, гуляющих в парке. Сердце сжималось при виде радостных лиц влюблённых, прохаживающихся вдоль набережной Темзы. Я проезжала мимо в роскошной закрытой карете с гербами и всей душой мечтала поменяться местами с просто одетой девушкой, идущей под руку с молодым человеком с нежной улыбкой на лице.
Питер прислал письмо. Месяц назад они с Луизой скромно обвенчались в церкви Кидлингтона, а неделю назад вернулись из свадебного путешествия. Я послала им поздравления и фарфоровый сервиз в подарок. Но настроение испортилось на весь день.
* * *
– Софи, ты только не волнуйся… – начала издалека Лилия, приехав ко мне рано утром и напросившись на завтрак. Голос ее был немного напряжен. После того как я перестала показываться в свете, мы с ней почти не виделись.
– А что случилось? – удивленно поинтересовалась, отдав распоряжение дворецкому накрыть завтрак в восточной столовой.
Лилия с таинственным видом подхватила меня под руку и усадила на диван.
– Случилось то, что в Лондоне недавно появился некий мистер Роб Вайтер, американец, инженер и изобретатель. По слухам, холост и богат. Он владелец акций каких-то крупных золотодобывающих компаний в Америке и в Австралии… Ты разве не читаешь газет?
– Нет, Лили. Ты же знаешь, я давно не интересуюсь новостями.
– Вот, – ткнула мне в руки Лилия «Таймс», – на первой странице.
Я скептически поджала губы и начала читать:
«Сенсация! Впервые в Лондоне знаменитый американский инженер Роб Вайтер! Тот самый, что придумал машину для измельчения и просеивания золотоносной руды. Тот самый, который усовершенствовал водоподъёмные механизмы, изобрел способ электрической сепарации при добыче…».
Далее шло непонятное описание достижений этого самого инженера, и я пробежала глазами в конец статьи.
«…Собирается ли он обосноваться в Англии насовсем или просто приехал по приглашению английского металлургического магната Альфреда Бейлора? Мистер Бейлор самолично подтвердил наши предположения. И рассказал журналистам (эксклюзивно для «Таймс»), что пригласил Вайтера для модернизации машин и оборудования на своих заводах…».
И все в таком духе.
– И при чем здесь я? – насмешливо посмотрела на Лилию, откладывая газету. – Зачем ты мне все это рассказываешь?
– Я никогда не напоминала тебе о Роберте, как ты и просила, – осторожно начала она, – но разве ты не замечаешь совпадений? Инженер – изобретатель, Роб – Роберт, Вайтер – Уайт?…
Я молча смотрела на подругу, вспоминая, говорила ли ей о том, что Роберт погиб, или нет.
– Он снял Уайт-Вест-Холл, помнишь, тот заброшенный особняк на Олбани-стрит, и, говорят, делает там ремонт, – добавила Лилия.
– Глупости! – отмахнулась я. – Совпадение, не больше. Мало ли на земле Робов и Вайтеров? Да и инженеров сейчас пруд пруди, особенно после промышленной революции.
Потом, вздохнув, решилась:
– Я тебе не говорила, но Роберт погиб.
– Как – погиб?! – ахнула Лилия.
– Это долгая история, – произнесла я тихо, – а если вкратце… Он пришел за мной. Влез в мою спальню, там его и застал папа с полисменами. Роберта обвинили в попытке кражи. Дали три года колоний. Он погиб в Австралии при взрыве то ли пара, то ли газа. Уже почти восемь лет назад.
41 
