12 
— В лунном свете отлично видна дорога, — сказала девушка. — Доброй ночи.
— В таком случае я отправлюсь в местную пивную и познакомлюсь с кем-нибудь из соседей. Спокойной ночи.
Граф зашагал в противоположном направлении, а Рена обогнула пруд и пошла к церкви. Завидев пасторат, девушка остановилась как вкопанная.
В доме горели огни.
Рена перешла на бег и, приблизившись к крыльцу, увидела повозку, из которой выгружали чемоданы и заносили их в дом через парадную дверь. Девушка вошла.
— И кто же вы, позвольте спросить, такая? — В прихожей появилась женщина, обладающая, судя по тону, в высшей степени изысканными манерами, и преградила Рене путь.
— Я могла бы задать вам тот же вопрос, — сказала Рена. — Что вы делаете в моем доме?
— В вашем доме? Думаю, теперь в нашем. Мой брат, преподобный Стивен Дэйкерс — новый священник прихода, а это, насколько я понимаю, пасторат.
— Да, разумеется, пасторат, но никто не предупредил меня о вашем приезде.
Женщина фыркнула.
— А с какой стати вас должны были предупреждать?
— С такой, что… Меня зовут Рена Колуэлл. Мой отец был здесь священником до самой своей смерти в январе.
— Тогда что вы делаете здесь сейчас?
— Мне больше некуда было идти. Конечно, я знала, что должна буду выехать, когда прибудет новый священник, но думала, что меня как-то предупредят.
— На мой взгляд, у вас было вполне достаточно времени.
Их перебил крик сверху:
— Мам, посмотри какую старую одежду мы нашли!
Две девочки лет пятнадцати стояли на вершине лестницы, размахивая парой старомодных платьев. Рена поджала губы, узнав одежду своей матери.
— Они были в гардеробе нашей комнаты, — крикнула одна из них. — Смешные, правда? Тут еще много других вещей…
— Они мои, — сквозь зубы процедила Рена. — Это моя комната.
— Уже нет, — сказала женщина. — Пожалуйста, немедленно заберите свои вещи.
Рена взбежала наверх и нашла свою комнату в состоянии полнейшего разгрома. Ящики из шкафов и комодов были извлечены и перевернуты на пол. Ее мелкие личные вещи валялись повсюду. Две девочки вбежали в комнату вслед за Реной, бесцеремонно разглядывая ее.
— Теперь это наш дом. Вы не должны тут находиться.
— В таком случае я соберу свои вещи и уйду, — ответила Рена, поджав губы и изо всех сил стараясь помнить о христианском смирении. — Пожалуйста, выйдите из комнаты, пока я буду это делать.
Вместо того чтобы уйти, девочки принялись хихикать. Одна из них взяла фотографию матери Рены, которая стояла на прикроватной тумбочке.
— Какая гадкая старушенция!
Однако улыбка сползла с ее лица, когда она взглянула на Рену.
— Ах, какое нам дело?
Она швырнула фотографию на кровать, и обе выбежали из комнаты.
Едва сдерживая гнев, Рена принялась собирать вещи, поспешно кружась по комнате. Ей казалось, что если не покинуть это место как можно скорее, то можно совершить что-нибудь страшное.
Домашний скарб Рены заполнил две огромные сумки. Она забрала и мамину одежду, но для всего не хватило места; важнее было оставить себе фотографии и памятные вещи родителей.
Потом девушка мысленно вернулась к найденным монетам и подумала, что, если бы не они, ей негде было бы приклонить голову этой ночью. И как никогда почувствовала, что отец помогает ей с небес.
Рена стала спускаться по лестнице, тяжело шагая из-за увесистых сумок. Высокомерная женщина уже ждала ее внизу.
— Прошу прощения за неудобства, — вежливо сказала ей Рена. — Я больше вас не побеспокою.
Женщина окинула ее с головы до ног пристальным взглядом.
— Очень надеюсь, что вы не взяли ничего чужого.
Рена сделала глубокий вдох и постаралась взять себя в руки.
— Можете быть уверенной, что не взяла, — сказала она.
В парадную дверь вносили какой-то крупный предмет мебели.
— Я выйду через черный ход, — сказала Рена.
— Как угодно.
Из кухни доносились странные звуки. Девушка поняла, что они означают, когда вошла туда и что-то, покрытое перьями, с размаху влетело ей в лицо. Рена бросила сумки и вцепилась в него.
Это была Клара, ее курица.
— Бедняжка Клара, как я могла о тебе забыть? — виновато воскликнула Рена. — Ты пойдешь со мной.
— Отпустите курицу, — сказал белобрысый молодой человек. — Это наш ужин.
— Ни в коем случае. Клара моя, и я не позволю вам ее убить.
12 
