106 
— Благодарю, Питер.
Он только улыбнулся в ответ.
В подвале было достаточно света и воздуха, по сравнению с той дырой, где его держали два года. Из зарешеченного окошка сюда поступал дневной свет, просто день выдался сереньким, дождливым, поэтому сейчас в подвале было сумрачно. Но как только за ним захлопнулась железная дверь, у него начался приступ, он стал задыхаться. Пот градом струился по телу, как будто он находился в той страшной яме, лежал на голой земле, покрытый липкими слоями грязи и в полной темноте. Шон со всхлипом ловил ртом воздух.
Раздался смех Рида.
— О, мы, кажется, плачем, О'Нил? Как дитя?
Он сам слышал свои сдавленные всхлипы, похожие на рыдания. Стараясь унять панику, прижался лицом к стене. Он не замурован, ему не грозит быть забытым здесь навсегда. Только ожидание скорой и быстрой смерти.
Он вспомнил Элеонору, свою любовь к ней. И понадеялся, что, как только его повесят, ей простят все грехи перед властью. Она избежит участи Пег, но избежит ли?
Шон задыхался. Ему казалось, что воздух кончается, легкие разрывало от удушья. Сердце бешено колотилось, пот градом катился по телу, его трясло крупной дрожью. Он впился ногтями в камень стены.
— Не волнуйся так, — говорил Рид, — ты долго здесь не пробудешь. Через день-два тебя повесят, О'Нил, я послежу на этот раз, чтобы возмездие тебя настигло.
Шон пытался побороть удушье, но паника не проходила, он не чувствовал боли, хотя острые камни впивались в лицо.
— Элеонора! — выдохнул он.
— О, твоя любовница уже в лоне семьи.
— Она невинна! Она моя сестра!
Рид рассмеялся.
— Она — твоя ирландская шлюха, и мы оба это знаем. Такая красивая, такая мягкая… Жаль, что мне не удалось закончить начатое.
Шон повернулся.
— Я убью тебя, ты, сукин сын! — задыхаясь, выкрикнул он.
Рид расхохотался.
— Как? Словами? Видел бы ты ужас в ее глазах, когда я разрезал ее платье. О, она очень красивая, не отрицаю.
Шон бросился на Рида, но их разделяла решетка.
— Ты за все заплатишь.
— А может, это она заплатит за твои преступления?
И снова в памяти всплыло лицо Пег, краски были бесцветны и размыты, только кровь вокруг была ярко-красного цвета. Он убьет Рида, доберется до него. Надо только заманить его в подвал, и он вцепится в горло этого негодяя и прикончит его голыми руками.
— Скоро всем станет известно, что она виновна как пособница, и ей придется заплатить за свою измену, — продолжал Рид. — И это доставит мне больше удовольствия, нежели насилие над ней или ее смерть. Она проведет остаток дней в заключении, всеми забытая и покинутая.
Шон вцепился в прутья решетки, он пытался вдохнуть, но ярость усугубила удушье.
— Все виновные понесут наказание, это будет справедливо.
— Как странно слышать от вас о справедливости, полковник, — вдруг раздался в коридоре голос Тирелла, они с Девлином только что появились здесь из приемной за спиной Рида. — Но этой справедливости легче будет добиться, если мы вместе сейчас станем над этим работать.
Услышав голос брата, Шон наконец вдохнул полной грудью.
Тирелл и Девлин здесь. И если его судьба предопределена, то они хотя бы смогут помочь Элеоноре.
— Справедливость требует, чтобы О'Нил болтался на веревке, и вам это прекрасно известно.
— О нет. Это будет еще одной ошибкой, поскольку мой брат пострадал ранее от самой большой несправедливости — от рук военных, от ваших рук, полковник. Он был брошен в английскую тюрьму на два года по ложному обвинению: Причем никто не уведомил его родных. Сейчас граф Адера находится в Лондоне, он добьется полного пересмотра дела и всех событий той ночи в Килворе, всего, что затем случилось с Шоном.
Шон был поражен, он и представить не мог такого поворота в своем деле. Но в голосе Тирелла звучала такая властная уверенность, что он сразу почувствовал, что дышать ему стало легче.
Рид хитро улыбнулся:
— Я что-то не улавливаю смысла в ваших действиях, милорды.
— Остался свидетель тех событий. И сейчас мой брат Клифф везет его в Лондон. Шон никогда не замышлял измены, и, когда это будет доказано, его помилуют. И я предупреждаю — он должен оставаться здоровым и невредимым до завершения расследования. Вы отвечаете за это, — холодно предупредил Тирелл.
У Рида явно поубавилось уверенности.
— Но свидетелей не может быть. Каждый восставший в деревне был уничтожен, за исключением О'Нила.
106 
