39 
Его сына.
И Алина поняла: если Демьян полюбит, он полюбит навсегда.
– Он уезжает завтра, а я не могу прийти и сказать ему, что, возможно, я не его отец.
– Я понимаю. Я понимаю, что это причинит ему боль…
Они покинули святыню – комнату Романа – и поднялись наверх, в хозяйскую спальню. Демьян смотрел в окно, пытаясь справиться с нервами, и вздрогнул, услышав, как Алина рассказывает ему о своем секрете. Вздрогнул, хотя был в курсе.
– Когда ты застал меня за своим компьютером, я пыталась связаться с отцом. Когда я послала ему запрос, он должен был немедленно ответить мне. Но не ответил. За двадцать один год он должен был хотя бы попытаться стать частью моей жизни. Но отец заблокировал мне доступ. А ты блокируешь Романа.
– Нет.
– Он видит ситуацию именно так. Ему кажется, что тебя не очень интересует его жизнь.
Если Демьян и начал соглашаться с ней, то держал это при себе. Ему нужно было немного подумать. Раньше сама идея рассказать Роману правду казалась ему крахом всего. Но теперь…
– Ты можешь поговорить с Надей? – спросила Алина.
– Она рассчитывает на то, что мы миновали стадию разговоров. У нее наверняка что-то припрятано в рукаве, не сомневайся.
У Алины ничего не было припрятано, и она раскрыла последнюю карту:
– Утром после твоего ухода позвонила Либби. Появилось хорошее предложение – по продаже пентхауса.
– Полагаю, учитывая имена покупателей, вопрос не в финансах?
Слабая шутка, и они решили не улыбаться.
– У меня нет выбора. Мне придется отпустить Романа, – вздохнул он. – Может, когда-нибудь в будущем мы поговорим…
– Теперь ты будешь возвращаться не в Сидней, а в Россию? – поинтересовалась молодая женщина.
Демьян не ответил. Их время подходило к концу, а ему еще очень много нужно было узнать о ней. Она положила руки ему на плечи, и в первый момент Демьян хотел их сбросить, но сдержался и задал вопрос.
– Почему ты плакала? – Ее руки замерли. – Алина! – Он хотел больше знать о женщине, которая, возможно, способна переубедить его.
– Думаю, нам обоим это известно.
– Скажи.
– Потому что скоро все закончится.
Слова были не обязательны, глаза Алины умоляли дать ей хоть капельку надежды. Но вместо того Демьян впился в ее губы голодным страстным поцелуем, который мгновенно заставил их сбросить одежду и рухнуть на кровать. Он решил не думать ни о чем, потому что это может причинить боль.
– Алина…
Она дотронулась губами до его глаз, и это был самый интимный поцелуй в жизни Демьяна. Прежде это не было ему знакомо. Он перекатился на спину, и Алина поцеловала его щеки, подбородок, не позволяя добраться до своего рта, потом снова поцеловала глаза. Демьян не мог вынести такое счастье, не мог поддаться ей. Он попытался остановить Алину:
– Я знаю о твоем творчестве…
Она замерла, но не позволила ему отвлечь себя.
– И знаю, что тебе не хватает смелости показать его.
Она не поддастся его насмешкам, не остановится, она исследует каждый миллиметр его тела на своих условиях. Демьян ощутил на губах ее слезы и замолчал, пока Алина спускалась все ниже. Легкими поглаживаниями она обрисовала его темные соски, добавила щепотку желания и чего-то ярко-красного к своей палитре, затем продолжила, не подчинившись пытавшейся усмирить ее руке. Пришло время живота, и, целуя его бледную кожу, она представила морскую ракушку. Каждое прикосновение губ женщины заставляло мужчину сжимать кулаки.
– Алина!
Она проигнорировала протест.
– Я покажу тебе, как надо…
Но она отказывалась быть одной из бесконечных марионеток Демьяна.
– Мне не надо ничего показывать. Я никогда не пробовала тебя до этого и хочу воспользоваться последней возможностью.
Демьян был лучшим, что она когда-либо пробовала, и Алина вкушала его с наслаждением.
– Почему ты не можешь расслабиться? – промурлыкала она.
– Как только я это сделаю, земля разверзнется, небеса…
– Нет! – Алина хотела поцеловать его в губы, но он отвернулся. – Я предпочитаю чувствовать твои губы на моем теле.
– Спешить мы не будем.
Но она добралась до его восставшей плоти, и Демьян решил сдаться, просто лежать и позволять ей делать, что она хочет. О, какими дразнящими и сладкими были ее ласки! Однако страсть его разгоралась все сильнее и сильнее. Он жаждал слиться с ней.
– Если ты еще раз поторопишь меня, я привяжу твои руки к кровати, – предупредила Алина.
Она улыбнулась и продолжила поддразнивать Демьяна, а сама старалась сохранить разум, быть сильной, не подчиниться мужчине, который не подчинялся никому. Ей безумно нравился Демьян на вкус, нравилось, что он с трудом заставляет себя оставаться спокойным. Его напряжение росло и передавалось ей. Она наслаждалась им, то лаская его плоть, то отстраняясь. Наконец груда мышц прижала Алину к кровати. Она засмеялась, когда он закинул ее руки за голову и раздвинул ей бедра. Демьян чувствовал, как она извивается, сгорает под ним, сражается с напряжением и одновременно смеется, стремясь к апогею.
39 
