24 
«О нет», — пронеслось в голове, и я застонала от болезненного спазма внизу и заёрзала на сиденье, что только ухудшило ситуацию. Трусики стали раздражать и захотелось немедленно от них избавиться. «Я сейчас сойду с ума или меня разорвёт… А ещё и тот шов на колготках, который только всё усугубляет, впиваясь в тело», — подумала я и чуть не заплакала, совсем уже не понимая, что происходит.
— Таечка, вам что, плохо? — обеспокоенно спросил мужчина, по-видимому, услышав мой стон, и машина начала притормаживать, а потом остановилась у обочины.
— Пожалуйста, езжайте дальше. Хочу быстрее попасть домой, — выдохнула я.
— Откройте глаза и посмотрите на меня, — приказал мужчина, а когда я замотала головой и отвернула её в сторону, отстегнул ремень и, перегнувшись через кресло, приложил ладони к моим щекам.
— Не трогайте меня, — тяжело задышав, простонала я, а потом всё же открыла глаза и посмотрела на него.
— Хм, похоже опять я на вас возбуждающе подействовал, — осторожно и с каплей недоверия произнёс он.
— Заткнитесь! Со мной явно что-то не так, когда вы появляетесь рядом, — выкрикнула я, разозлившись, что он опять так быстро понял происходящее. — Немедленно или отвезите меня домой, или выпустите из машины! — я принялась дёргать ручки двери, но она была заблокирована центральным замком.
— У меня другой способ решить проблему, — сдержанно ответил он и, заглушив двигатель, сделал музыку чуть громче, после чего вышел из машины.
Я решила воспользоваться моментом и тоже покинуть салон, чтобы сбежать и возможно хоть так избавиться от того дикого возбуждения, что уже испытывала. Но не тут-то было. Только я открыла дверь, и выставила ноги на асфальт, как передо мной появился Климент и ни слова не говоря, взялся сначала за одну ногу, стянув с неё сапог, а потом проделал то же самое и со второй, бросив обувь в салон.
— Эй, вы что делаете? — возмущённо спросила я, потянувшись за сапогами, чтобы снова их обуть, но вместо этого завалилась на спину, потому что мне грубо подняли ноги выше и уже через секунду стали задирать юбку, а потом и стягивать колготки вместе с трусиками.
— Сексом сейчас займёмся, — спокойно, как будто ничего сейчас не делая, произнёс Климент.
— Вы идиот! — взвизгнула я, уже забыв про сапоги и брыкаясь, чтобы не дать снять колготки и бельё, а заодно руками пытаясь опустить юбку. — Я сейчас закричу!
— Тая, ты явно уже на грани. Так зачем тебя мучить, если ты так хочешь меня, — ответил он, сжав мои ноги коленями и продолжая стягивать колготки. — А кричать… Можешь и покричать. Я решил срезать дорогу, чтобы не стоять в пробках и до ближайших домов отсюда далеко… Твою ж… Да не брыкайся ты так! Я для тебя стараюсь! — Климент похоже начал злиться, потому что я не оставляла попыток сопротивляться, хотя, чего уж скрывать, сейчас испытывала явное облегчение от прохладного весеннего ветра, который обдувал разгорячённую и обнажённую кожу.
— Ненавижу вас! — выкрикнула я и в этот момент мои колготки и трусики влетели в машину, а потом меня запихали дальше на сиденье, вглубь салона.
— Может и ненавидишь, но ещё больше хочешь, — констатировал мужчина и сел на сиденье, закрывая за собой дверь, после чего потянулся к своим брюкам и расстегнул ремень, а следом ширинку и приспустил одежду. — Иди сюда, — он взял меня за руку. — Садись ко мне спиной, ноги расставь по бокам, а руками упрись в переднее кресло, остальное сделаю я. Или, если хочешь, можешь помогать мне.
Испытывая к мужчине уже ярость, я зло посмотрела на него, а потом перевела взгляд ниже и поняла, что просто не смогу сейчас отказаться от секса и готова на всё, чтобы получить разрядку.
— Сволочь, — прошипела я, а потом сделала, как он просит.
Сев к нему спиной и вцепившись руками в кресло, я стала медленно опускаться и блаженно закатила глаза, а потом застонала, когда Климент одну руку положил мне между ног и стал дополнительно ласкать пальцами, а вторую просунул под свитер и положил на грудь.
«Кайф-то какой», — одурманено подумала я и стала медленно двигаться, наслаждаясь каждым мгновением и толчком.
Снизу вверх почти мгновенно стала подниматься щекочущая волна, и я чуть увеличила темп, чувствуя, что возбуждение слишком велико и хочется скорее испытать блаженство, а Климент тут же подхватил темп и, делая резкие толчки мне навстречу, стал чуть сильнее надавливать пальцами на самую чувствительную точку.
24 
