очень нудно 
116 
К сожалению, память подвела моррона, так и не сумев за считаные секунды восстановить нужный участок карты, но зато не оплошал Румбиро, предугадавший, что старый друг попытается их догнать и столкнется с трудностями при выборе правильного пути. Командир заставы оставил знак, указывающий, какому направлению нужно следовать. Повнимательней приглядевшись к месту самого пересечения караванных путей, Дарк заметил что-то ярко поблескивающее на тусклом, как будто поглощающем свет покрытии из аккуратно уложенных кирпичей. Когда же моррон подбежал к перекрестку, то увидел настоящую стрелку, выложенную обломками шеварийского оружия на одной из дорог. Высоко оценив не только предусмотрительность, но и изобретательность друга, Аламез на всякий случай распинал стальные обломки ногами (хоть был абсолютно уверен, что Лат знает, куда идти) и без раздумий отправился в подсказанном направлении.
Первые минуты моррон бежал, причем довольно быстро, но вскоре сперва сбавил темп, а затем и вовсе перешел на шаг. Местность сильно изменилась, проход в скальной породе заметно сузился, растительность по краям обочины стала гораздо выше, да и в стенах подземелья появились довольно широкие щели, возможно, ведущие прямиком в норы хищников. Большому отряду уже прошедших вперед гномов или идущим за по пятам шеварийцам нечего было опасаться нападения хищных тварей, а вот одинокий путник легко мог стать добычей, поэтому Дарку приходилось не только ступать тихо, но и вслушиваться в воцарившуюся вокруг тишину. Конечно, можно было бы попытаться преодолеть опасный участок местности быстрой пробежкой, но Аламез решил экономить силы, которые должны были вскоре понадобиться, и понапрасну не рисковать. К тому же невдалеке у дороги он, наконец, заметил то, ради чего утруждал себя вырезанием дротиков и долгим тасканием котомки на спине.
В подземном мире много всяких чудес, но Дарк ни на секунду не усомнился, что его взору предстала именно та диковинка, о которой ему когда-то давно поведали у костра гномы. Огромный цветок вышиной с человеческий рост вызывающе возвышался над прочей, не доходившей вблизи от него даже до колен растительностью. Он привлекал внимание не только небывало большим размером и красотой своего продолговатого лилово-фиолетового бутона, но и чудным, манящим запахом. Неизвестно, как называли это растение ученые мужи с поверхности земли (если они вообще знали о его существовании), но гномы в шутку величали его «матерый убийца», или сокращенно «МУ».
Довольно широкий, примерно в палец толщиной, стебель цветка со множеством отростков, густо покрытых небольшими листами, издалека очень напоминал стройный женский стан, причем изогнувшийся в весьма соблазнительной позе. К тому же чаще всего лишь наполовину раскрывающийся бутон очень походил на женскую голову, обрамленную длинными распущенными волосами. Цветок был необычайно красив и всем своим видом манил путника свернуть с дороги и насладиться вблизи благоуханиями его нежных, время от времени меняющихся ароматов. Бывало, в эту ловушку попадались новички-караванщики, только начинающие усваивать азы сложной походной жизни, но чаще всего жертвой хищного растения становились звери. Подманив к себе жертву почти вплотную, плотоядный цветок выстреливал отравленными шипами, мгновенно парализующими живое существо, ну а скрытые под псевдотравой (бывшей на самом деле частью растения) корни быстро высасывали из добычи живительные соки. За несколько часов довольно крупный зверь превращался в ссохшийся труп, но и лишенные влаги останки также служили пищей, которую хищное растение усваивало за пару последующих дней. Таким образом, вблизи от растения не оставалось даже фрагментов костей умерщвленных жертв. Оно было практически идеальным убийцей, способным не только завлечь любую добычу в ловушку и быстро умертвить её без малейшего риска для собственного существования, но и уничтожить следы своего преступления.
Караванщики-гномы долгое время лишь вырубали или выжигали эти опасные, хоть и божественно красивые растения, но затем поняли, какими отменными боевыми свойствами обладает сокрытый в их стеблях да листьях яд, стали собирать их и даже какое-то время пытались разводить, но, правда, безуспешно…
Достоинств у отравы растительного происхождения было множество. Во-первых, жертва погибала или оказывалась парализованной, едва яд попадал в кровь. Сама же добыча не становилась заразной, и ее мясо можно было употреблять в пищу. Во-вторых, попадая на сталь клинков или наконечники стрел, отрава мгновенно впитывалась в волокна металла и становилась их неотъемлемой частью. Оружие не надо было повторно смачивать в яде перед каждым боем; пропитанный однажды, меч оставался отравленным навсегда. В-третьих, до отравленных предметов можно было смело дотрагиваться, лишь бы на пальцах не было открытых ранок. И четвертое, самое ценное свойство – яд действовал безотказно на всех существ: и на хищных подземных тварей, и на вампиров. «МУ» не мог убить и, как следствие, переварить оживших мертвецов, точнее, воскрешенных существ: морронов и Сынов Великого Горна. Правда, об этом Дарк узнал лишь в самый последний момент.
116 
