58 
Эдуардо со сдавленным стоном прижал ее к груди, нежно поглаживая темные волосы.
— Но я не хочу, чтобы ты ради меня умирала, mei amor. Я хочу, чтобы ты жила ради меня, со мной, до конца наших дней. — Он повернул к себе ее лицо. — Ты сможешь оставить свою любимую Inglaterra[59] , чтобы твоим домом стала Португалия?
— Я могла бы сделать это только для тебя, — просто ответила Кэтрин. — Если у меня и были какие-то сомнения, то последние несколько недель доказали мне, что, где бы ты ни был, Эдуардо, там хочу быть и я.
— Почему?
— Почему?
Эдуардо кивнул, сузив глаза так, что они превратились в горящие темным огнем щелочки.
— Я в восторге оттого, что ты жаждешь быть со мной, sem duvida. Только хотелось бы услышать причину такого желания. Она нахмурилась.
— Мне казалось, что я объяснила.
— А-а, но ты как-то забыла произнести три самых главных в любом языке слова, пусть то будет английский или португальский, — мягко ответил он и дотронулся кончиком пальца до ее нижней губы. — Ты знаешь, что я люблю тебя, Кэтрин, потому что это я тебе говорил раньше — и не перестану, пока дышу, повторять.
Кэтрин затопила волна счастья.
— А почему я, как ты думаешь, прилетела к тебе? — порывисто спросила она, а он прижал ее к себе еще крепче. — Узнав правду, я примчалась обратно, не зная, хочешь ли ты меня видеть или нет, рискуя тем, что мне укажут на дверь, или, что еще хуже, рискуя обнаружить, что ты женился на Антонии…
— Ты ничем не рисковала, — прервал он ее, почти касаясь губами ее губ. — Как ты могла подумать, что я укажу тебе, querida, на дверь?
Разве объяснишь ему, что она вообще ни о чем не могла думать, кроме как о своей любви?
— Ты… ты был в Лиссабоне, — запинаясь, выговорила она. — Разве ты был не с Антонией?
— С ней. Мы вместе ужинали. — Эдуардо нежно скользнул губами по ее щеке, поцеловал подбородок. — Она отдала мне свадебный подарок для Аны.
— О! — Кэтрин прикрыла глаза и вздрогнула, когда его губы снова прикоснулись к ее рту. — И это было единственной причиной?
— Нет. Я постоянно ужинаю с Антонией, бывая в Лиссабоне. Мы с ней были когда-то коллегами, помнишь, я тебе говорил?
— Я этого не в силах забыть, — сквозь зубы процедила Кэтрин.
Эдуардо легонько встряхнул ее.
— Открой глаза, — приказал он. Она повиновалась и с трепещущим сердцем встретила его взгляд.
— Ты единственная женщина, которую я хочу, — проговорил Эдуардо таким тоном, какого она до сих пор не слышала, — сейчас и всегда. Ты мне веришь, Кэтрин?
Она протяжно вздохнула и уткнулась лицом ему в плечо.
— Да, Эдуардо.
— Тогда скажи мне, что любишь меня.
— Я знаю, что это глупо, но такие слова трудно произнести хладнокровно. Он глухо застонал.
— Твое счастье, что ты хладнокровна! Я весь в огне! — И, внезапно опрокинув ее на постель, он принялся целовать ее с безумством изголодавшейся страсти.
Неужели это Кэтрин что-то говорила о хладнокровии? С первым же прикосновением его губ обжигающие волны, зародившись в самой глубине ее тела, хлынули по венам, заставив сердце глухо колотиться. Дыхание их смешалось в одном порывистом выдохе, когда его руки нашли ее грудь, а губы приникли к нежной ямочке на шее. В следующее мгновение Эдуардо приподнялся над ее покорным, жаждущим телом, и в глазах его засветился молчаливый вопрос.
— Я люблю тебя, — срывающимся голосом сказала она. — Ты знаешь, что я люблю тебя. — Она закрыла глаза и протянула к нему руки в немом призыве, на который Эдуардо ответил с такой готовностью, что дальнейшие слова стали уже не нужны. Наконец он оторвался от ее губ и попытался разжать ее объятия.
— Мei amor, я должен уйти, — выдохнул Эдуардо. — И поскорей. Ты не понимаешь…
— Ты прав. Не понимаю. — Ее взгляд умолял. — Почему ты должен уйти? Я хочу, чтобы ты остался, любимый.
Эдуардо застонал, как будто его внезапно поразила боль.
— Но если я останусь, ты знаешь, что произойдет.
Руки Кэтрин упали. Она перевернулась, зарывшись лицом в покрывало.
Наступило молчание.
— Я так хочу любить тебя сейчас! Это настоящая пытка! — дрожащим голосом прервал он тишину. — Но я должен доказать тебе, что жажду не только твоего тела, должен подождать, пока ты станешь моей женой, и только потом…
— Ты еще не сделал мне предложения! — Кэтрин села на кровати, не скрывая заблестевших слез.
Несколько долгих, пронзительных минут Эдуардо молча смотрел на нее, затем без тени смущения опустился на одно колено рядом с кроватью и поднес к губам ее руку.
58 
