очень нудно 
117 
— Привет, Крис, — нагло сказала одна из них, покачивая бедрами.
— Привет, дорогая, — ответил Крис, хотя никогда раньше эту девушку не видел.
— Будь осторожен, — пробормотал Доктор Хед. — Идет хозяйка. Постарайся быть повежливей. Здесь все зависит от нее.
Крис поднялся. Он много слышал о неотразимой миссис Ситроэн и давно хотел познакомиться с ней.
Она быстро подошла к ним, эдакая мадонна в льняных брюках и шелковой рубашке. Светлые волосы ярко контрастировали с загорелой кожей.
— Мистер Феникс, — грациозно произнесла она. — Приятно познакомиться с вами. Рада, что вы присоединились к «Блю кадиллак». Я только что вернулась из Европы и теперь могу дать ужин в вашу честь.
— Здорово.
— В четверг подойдет? — спросила она.
— Конечно.
Доктор Хед тоже поднялся. Масса рыжих волос и нечесаная борода производили кошмарное впечатление.
— Мадам, — вежливо сказал он. — Я Доктор Хед. Менеджер Криса.
Нова цинично подняла брови:
— Доктор… Хед?
— Странное имя, я знаю. Мне дали его давным-давно, но могу заверить, эта кличка мне подходит.
Крис никогда не видел, чтобы Доктор Хед так вел себя, и с трудом сдержал смех.
Но Нове менеджер вряд ли понравился. Она вежливо кивнула и повернулась к Крису:
— Где вы остановились?
— «Вествуд Маркиз».
— Я пошлю за вами машину. В половине восьмого в четверг. Обычная одежда. Вы приведете с собой девушку? Или мне пригласить нескольких для выбора?
Она говорила о женщинах как о коробке шоколадных конфет!
— Я буду один, — ответил Крис.
Она понимающе улыбнулась:
— В таком случае, я приглашу интересных людей. Итак, семь тридцать. Не забудьте. Располагайтесь поудобнее, и если вам что-нибудь понадобится, просите без колебаний.
Нова подошла к известному молодому режиссеру, который делал видеоклипы в промежутке между съемками художественных фильмов.
— А как же я? Меня пробросили? — добивался Доктор Хед, все время подмигивая. — Почему ты не попросил, чтобы пригласили и меня?
— Такие ужины не для тебя.
— Конечно, они только для вашей драгоценной персоны!
— Я могу поужинать без тебя? Достаточно, что мне приходится отбиваться от поклонников.
Подошел ассистент:
— Мистер Феникс, все готово.
Уже год Крис работал один. Слава Богу, что он когда-то послушался Микки и поставил свое имя перед названием группы. Когда они разбежались, публика отлично знала, кто такой Крис Феникс. Все прошло довольно гладко. Остальным троим повезло значительно меньше. Базза депортировали из Америки, он появился в Англии с Микки и организовал новую группу под названием «Мания». Через шесть месяцев она распалась, а Базз изредка выступал один.
Раста старался держаться в тени из-за двух судебных процессов. А за Фингаз следовала дурная слава.
Когда «Дикари» распались, потребовалось разделить денежные средства. Крис послушался Доктора Хеда и нанял лучших адвокатов. А сам уехал во Францию с Бо и девушкой.
Это был сложный период, но Крис хорошо отдохнул. Двенадцать лет он промотался по гастролям почти без перерывов. «Дикари» все время были на виду у прессы и публики, от которых зависела их жизнь. Сбежать от их пристального взгляда было невозможно.
Крис все время проводил с сыном. Они купались, катались на катере, учились управлять водными лыжами. Оба были новичками. Через три недели Крис чувствовал себя прекрасно, и отношения с мальчиком окончательно наладились. А потом, как дурак, он разрушил этот мир и пригласил в гости мать.
— Я могу привезти Брайана с семьей? — умоляла она. Братья опять начали разговаривать после несчастья с Бо.
— Зачем?
— У тебя-то все хорошо, парень! У тебя все есть. А у Брайана — нет. Он ушел с работы и ему нужна передышка.
Отдых кончился. Явился Брайан, еще более напыщенный, чем раньше, вместе со своей Дженнифер, превратившейся в сварливую жену, и двумя ноющими детьми. Братик сразу же нанес удар ниже пояса.
— Я ушел из банка, — по-царски заявил он. — Сейчас, когда ты работаешь один, тебе нужен новый менеджер.
— У меня есть Доктор Хед.
— Нет-нет. Тебе необходим новый человек, и я решил помочь. — О чем ты говоришь?
— Я буду твоим менеджером, — словно делая одолжение, заявил Брайан.
Крис скорчился от смеха.
— Ты? — не удержался он. — Черт меня побери!
117 
