Махавира

Страх перед будущими дурными воплощениями, желание обрести блаженство по ту сторону жизни толкали многих индусов на крайние формы аскетизма. Топас, самоумерщвление, было признано высшим идеалом, причем не только брахманизмом, но и некоторыми другими религиозными учениями Индии. Никаких послаблений тут не допускалось. Настоящий аскет в полном смысле слова должен был поставить себя выше жизни. «Ему не следует иметь огонь в жилище, — читаем мы в одном из древних трактатов, — он Может ходить в деревню за пищей, сохраняя молчание, равнодушный ко всему, твердый в намерениях, сосредоточенный в мыслях. Глиняная чаша, корни Дерева, лохмотья, одиночество и одинаковое отношение ко всему — таков Признак освобожденного».

До крайних пределов учение о топасе было доведено джайнами. Секта эта окончательно сложилась в середине VI в. до Р.Х., когда у нее появился идейный вождь — Махавира, сформулировавший ее теоретические основы. Сами джайны считают, что этому великому пророку предшествовали 23 других тиртханкары («нашедших брод», то есть основателя веры). Первый из них — Ришабху жил тогда, когда люди еще не умели приготавливать пищу, не знали письменности и гончарного дела. Ришабха научил всему этому древних людей; он же учредил браки, ввел обряды захоронения мертвых, поклонения богам. Двадцать третий тиртханкара — Паршвантах жил за 250 лет до Махавиры. Он считается основателем религиозного учения джайнов и создателем древнейших монашеских джайнских общин. Что касается Махавиры, то он придал этому учению тот вид, в котором оно дошло до нашего времени.

Настоящее имя Махавиры было Вардхамана. Согласно традиционной биографии, он происходил из семьи знатного кшатрия Джнятрипутры. Еще в юности он пленился аскетическими идеями, а в 30 лет покинул родительский дом и стал отшельником.

Двенадцать лет он бродил по стране, ведя суровую жизнь аскета, а на тринадцатом году достиг высшего знания и стал Джиной — Победителем, поборовшим земные страсти и нашедшим путь к спасению. После этого он еще тридцать лет проповедовал свое учение на территории современного Бихара и обратил в свою веру многих людей. Годом его смерти обычно считают 527 г. до Р.Х.

В некоторых своих положениях джайнизм близок брахманизму. Так в джайнизме, как и в брахманизме, признается переселение душ и закон кармы, а спасение человека видится в прекращении его возрождений. Но на этом сходство заканчивается. Прежде всего, джайнизм отрицает понятие Единого Бога, или Абсолюта, в том смысле, в каком о Нем говорят Упанишады. Мир, по учению Махавиры, состоит из двух вечных несоздаваемых и неисчезаемых категорий — дживы (души, духовного начала, активного агента существования) и адживы (неживого, неодушевленного, материального начала). В своей изначально естественной форме джива совершенна; именно в этой форме она являет собой тот идеал, к которому должен стремиться каждый джайн. Но в окружающем нас мире джива всегда связана с адживой, заключена в нее и порабощена ею. Соединяясь с грубой материей, джива обретает тело и появляется в форме живых существ, будь то растение, животное, человек или божество. Причем в этой иерархии высшее ключевое звено — человек, ибо только он в состоянии дать освобождение дживе, которая словно некий страждущий дух, скована темной и косной материей.

Сама по себе джива не в состоянии вырваться из цепких объятий адживы.

Бесконечное количество джив находится в нескончаемом процессе кругооборота живых тел, регулируемых кармой — законом о посмертном воздаянии. Едва освободившись после смерти какого-либо существа, она, подчиняясь карме, опять оказывается в плену другого тела. Очевидно, обрести свободу нельзя, если не преодолен закон кармы. Но связи джив с кармой сложны. Освободиться от кармы очень нелегко, ибо карма не просто опутывает каждого, но и притекает к нему вновь и вновь. Задача правоверного джайна состоит в том, чтобы остановить этот приток, что достигается путем соблюдения сложных норм поведения. Но это только первый шаг. Следующий — добиться истощения и отпадения оставшейся кармы, после чего душа-джива подчиняет себе материальное тело и обретает освобождение.

Из сказанного видно, чем джайнизм отличен от брахманизма. Если последний первостепенное внимание уделял Абсолюту-Брахману, то джайны главным образом размышляли об индивидуальной человеческой душе. Как и его оппоненты-брахманы, Махавира признавал вечность души. Однако, нирвана, по его учению, заключалась не в том, чтобы совершенно обезличиться и раствориться в Абсолюте, но в том, чтобы вырваться из бесконечной цепи перерождений и достигнуть вечного блаженства в потустороннем мире. Путь к спасению, открытый Махавирой, определяется тремя «драгоценностями»: во-первых, ратнатраей — совершенной верой (верой в Джину; смысл этого положения в том, что ищущий должен отбросить все блуждания, сомнения и с помощью веры стараться оградить себя от ложных путей и дурных советчиков); во-вторых, совершенным знанием (знанием учения Джины о душе-дживе, карме, а кроме того, знанием своего «я») и, в-третьих, совершенным поведением (соблюдением установленных Джиной правил).

  25