59 
– Оля, я твое поручение выполнил, с бабенкой поговорил, больше она к Лешику приставать не будет. Муженек твой тоже в курсе, что так делать нехорошо. А ты что предпримешь?
– Да ничего. Скажу только, что отплачу ему тем же, вот и все.
– Умная ты жена, однако! – восхитился Родион. – Мне бы такую!
– Ага, чтоб вы с ней на пару напропалую развратничали? А не проще ли тогда не жениться?
Родион представил, как бы он «развратничал» при Дане, и тихо рассмеялся. Вот уж где бы он батогов полной мерой испробовал. И не фигурально, а вполне осязаемо. Да и не стал бы он от нее ходить налево. От добра добра не ищут, как известно.
– Шучу я, шучу. Кстати, эту дамочку зовут Лариса Шамгуновна, около тридцати, восточная красотка. Из породы острозубых щучек. Вся ее любовь кончилась, как только она услыхала, что жить ей предстоит на одну зарплату.
– Ясно. Спасибо! Пока!
Родион убрал телефон в карман, завел мотор и отправился к родителям, докладывать о командировке в станицу.
У родителей было, как обычно, мирно и уютно. Но сыну показалось, что отец как-то уж очень недовольно, с тайной обидой, поглядывает на мать, а та делает вид, что ничего не замечает.
Когда Демид Павлович вышел, заявив, что поработает в своем кабинете, Родион спросил у матери:
– Мам, что это с ним?
– Не знаю. Он в последнее время что-то хандрит.
– Может, у него болит что-нибудь?
– Вряд ли. Он бы пожаловался. Он любит жаловаться на разного рода болячки. А он молчит.
Родион вспомнил о СМСках.
– Да, забыл тебе сказать: тебе приходили сообщения от кого-то.
– Да? Какие сообщения? И почему ты решил, что они мне?
– Ну, меня Туся не зовут. На, прочти. – И он подал матери ее Моторолу.
Она прочитала сообщения и схватилась рукой за щеку, будто у нее внезапно заболел зуб.
– Ой, как неудобно! И как я могла об этом забыть!
– Что случилось? – Родион тоже встревожился.
– Я совсем забыла сказать Демиду, что отдала тебе свой старый телефон!
– И что в этом криминального?
– А то, что он на меня обиделся! – Наталья Ивановна всерьез расстроилась.
– Но он же говорил со мной по этому номеру! Значит, знает, что этот номер теперь у меня.
– Ничего он не знает! Потому что звонила тебе я, и телефон передавала ему свой. К тому же разве ты помнишь свои телефонные номера?
– Нет, конечно. Это нереально. Их у меня перебывало слишком много.
– Вот и он их не помнит. А уж я – тем более.
До Родиона медленно дошло:
– Насколько я понял, СМСки посылал тебе он?
– Конечно! Он каждый год присылает мне сообщения в день нашей встречи! Мы с ним идем гулять, а потом закатываемся куда-нибудь в ресторан! А я об этом совсем забыла!
– Понятно, почему папа на тебя так сердит. Он наверняка тебя ждал, но не дождался. А потом он тебе еще несколько сообщений прислал, а ты, по его мнению, их проигнорировала. Нехорошо, мама.
– Да не нарочно я! Просто это все моя проклятая рассеянность! Но что мне теперь делать?
– Я бы на твоем месте послал отцу такое же сообщение, и помчался на это ваше место с извинениями. Но ты как хочешь.
– Ты совершенно прав! – Наталья Ивановна взбодрилась. – Отправь ему приглашение от моего имени, а я побежала переодеваться!
Она унеслась, а Родион, ухмыляясь, послал отцу сообщение «Жду тебя на прежнем месте. Не опаздывай. Туся.»
Минут через пятнадцать в гостиную спустилась Наталья Ивановна в сногсшибательном наряде.
– Как тебе? – нерешительно спросила у сына. – Не слишком вызывающе?
– Нормально. Тебе очень идет. Но ты не боишься, что отец решит отплатить тебе тем же и не придет?
– Не думаю. Он же знает, что без кавалеров я не останусь. Ну, пока! Меня такси ждет! – и она упорхнула, размахивая сумочкой.
Минут через пять вышел Демид Павлович в черном смокинге, белой накрахмаленной рубашке и при бабочке.
– Ух ты! – Родион даже привстал от нарочитого восторга. – Ну, ты и фраер!
– Что это за выражения! – брезгливо поморщился отец семейства. – Можно подумать, ты из мест заключения только что вернулся.
– А куда ты собрался? – пропустил мимо ушей его подначку сынуля. – Не на свидание, случайно?
– А почему случайно? Я что, на свидание сходить не могу? – Демид Павлович приосанился и окинул себя в зеркало взыскательным взглядом. – Я еще ого-го!
– А теперь ты используешь жаргон лошадников каких-то! – не остался в долгу Родион. – Стыдно за тебя, стыдно!
Демид Павлович, не отвечая, величественно прошел мимо сына, помахав ему на прощанье рукой.
59 
