очень нудно 
43 
Примчавшаяся семерка расклада сил не изменила. Уже двое волосатых воинов корчились на земле, подстреленные лучником, остальные скрывались в ближайших развалинах и осыпали бранью приближающихся бойцов ближнего боя. Нет никаких сомнений в том, что если дикари так и будут продолжать упражняться в неизящной словесности, то останутся здесь все до единого. Нападающие двигались вразнобой, непохоже на действие спаянного отряда бойцов, но преимущество в численности и вооруженности было бесспорным.
Мнардир, через щель между каменных блоков наблюдая за людьми, что-то быстро произнес, а Кэт также поспешно перевела:
— Он говорит, что эти ваксы совсем не такие, как у нас, а эти люди могут быть опасными. Здесь дикие места, здесь всякое случается. Красные щиты у некоторых, а это почему-то плохо. Говорит о каких-то людях моря, которые живут за проливом. То есть к востоку от пролива. Мнардира сейчас трудно понять, но этих людей он точно опасается и говорит, что нам тоже следует их опасаться.
— Вот сейчас и выясним, — произнес Рогов.
Может, и вопиющую глупость задумал, но лучше узнать все прямо сейчас, пока незнакомцы заняты избиением дикарей.
Выбравшись из-за укрытия, поднял руку, помахал и, дружелюбно улыбаясь, прокричал одну из хорошо выученных фраз на языке аборигенов:
— Приветствую вас, друзья! Пусть солнце всегда освещает ваш путь!
Для обстановки боя фраза не очень-то лаконичная, но ничего уместнее придумать не сумел. Увы, он не полиглот.
Человек, вооруженный мечом, обернулся, уставился колючим взглядом, злобно гаркнул:
— Халоноро ато тачачай дипниро!
Что он этим хотел сказать — непонятно. Слишком необычная фраза, нужно время перевести и осмыслить. Зато действия лучника очень даже понятны. Отвернувшись от ругающихся дикарей, тот проворно вскинул лук, натянул, выпустил стрелу. Какой меткий гад, Рогов чудом успел присесть, чуть макушку не задело.
— Да вы нарываетесь! — крикнул он, укрываясь за массивным блоком из того же зеленого мрамора.
Высунулся сбоку, успел увернуться от очередной стрелы и заметил, что лучником дело не ограничилось: в сторону невесть откуда появившегося наивного крикуна выдвинулись четыре копейщика. Приближались с явно нехорошими намерениями.
— Похоже, дружить с тобой они не жаждут, — нервно усмехнулся Киря. — Один я тебя терплю, цени мою покладистость, Рог.
Вот что за человек, даже в такой ситуации язык не может угомониться.
— Куру бадо таштадо! — закричал Мнардир. — Мари ато курабеле! Тубето гари!
— Мнардир говорит, что это очень плохие люди, — перевела Кэт, спустившись ниже и торопливо натягивая тетиву.
Она предпочитала это делать в самый последний момент. Даже по следам ваксов только что шла с неподготовленным оружием. Все потому что лук у нее так себе — простая деревяшка, если постоянно натянутым держать, быстро придет в негодность.
Плохие люди или не плохие, а что теперь делать? Спуститься с кучи обломков и дать деру? Так ведь кучу можно смело назвать холмом — немаленькая, дерном ее затянуть не успело, и камни здоровенные выпирают там и сям, быстро по таким не побегаешь. Пока доберутся до низа, эти, которые с копьями, могут успеть сбоку обойти. Ну это если в лоб не полезут.
Высунувшись на миг из укрытия, вновь спрятался и приказал:
— Мазила, сможешь снять лучника?
— Легко. Но только если он меня первым не снимет. Мне ведь подняться надо и прицелиться, а он уже наготове стоит и облизывается.
— Я высунусь на пару секунд, он выстрелит в меня, он всегда стреляет. Только тогда поднимайся. Только не медли: лук не арбалет, быстро новую стрелу выпустит.
— А то я не знаю.
— Остальным приготовиться: как только упадет лучник, займемся остальными.
Никто ни слова против не сказал. Рогов решил воевать с туземцами? Ну так он командир, в бою его решения не обсуждаются, этого даже Киря не оспаривает.
До сих пор против людей землянам сражаться не доводилось. Вроде как Рогов должен сейчас испытывать душевный трепет, но его почему-то в помине нет. Хотя нервишки, конечно, играют, очень не хочется заработать стрелу.
Приподнялся, уставившись в стоящего метрах в тридцати лучника. Тот, не сводя с Рогова напряженного взгляда, прищурился. Все, надо резко приседать — ждать, когда хлопнет тетива — смерти подобно. Оружие у туземца не из простых, стрелы летят так быстро, что не уследишь.
Как ни торопился, а чуть не опоздал. Стрела хлестко задела ухо, показалось даже, что разрезала кончик. Но нет, обошлось, просто оперением чиркнула.
43 
