20 
Серега выбрался из-за стола и направился к бару, замаскированному в книжном шкафу. Он выбрал два небольших бокала, достал непочатый глиняный кувшин с пивом, распечатал его и наполнил бокалы.
– И все-таки что тебе не спится? Завтра, насколько я помню, нам предстоит поездка в Инкубатор. А ты на ногах? – спросил Серега, возвращаясь к себе.
– Думаю, что поездку в Инкубатор придется отложить, – заявил Лех и сделал глубокий глоток. – И впрямь вкусное клеманское. Давно такое не пил.
– Почему это отложить? Мы давно уже не были в гостях у Шарифа… – насторожился Сергей.
Инкубатором назывался научно-исследовательский институт, занимающийся вопросами психоматрицирования. Если говорить простыми словами, сотрудниками Инкубатора создавались слепки человеческого сознания, которые можно было пересадить на любой другой носитель. В самом начале развития княжества Нортейн именно эта технология позволила быстро развить науку и технику. Инкубатором руководил академик Шариф, когда-то служивший ихорам, но выкраденный и перевербованный Одинцовым.
– Что-то тревожно мне, Серега. Думаю, мы упускаем что-то очень важное. Мои люди докладывают, что на Севере заметно какое-то движение. Стужа начала оживать, и это очень сильно меня беспокоит.
– Мы много раз пытались наладить контакты с так называемыми великими магами Севера, или, как они себя именуют – Стужей, но нас просто игнорировали. Мы отправляли к ним посольства и экспедиции, но они возвращались ни с чем. Ни один человек срединных государств не добрался до Стужи. Ходил по краю, видел северных витязей, но не мог даже заговорить с ними. Северные земли оказались закрыты для нас, как в свое время Железные. Но если магики и ихоры пытались вмешиваться в нашу жизнь, то Стужа просто нас игнорирует. Так почему ты считаешь, что что-то изменилось?
Одинцов смерил Шустрика испытующим взглядом. Любой другой на месте Леха тут же почувствовал бы себя неуютно, словно перешел чужую государственную границу с мешком контрабанды, но Лех и глазом не повел.
– Как ты знаешь, меня всегда эта Стужа беспокоила. Почему они отгородились от нас? Почему никого не пускают на свои территории? Почему не пытаются вмешаться в нашу жизнь? Как бы у нас за спиной новые ихоры не скрывались, еще более страшные, чем предыдущие. Рано или поздно ихоры вернутся, чтобы взять реванш. Как бы мы не оказались разорванными на два фронта. Вот о чем я беспокоюсь. Если бы Стужа была заодно с ихорами, то когда мы им хвост прижали, они бы не промедлили вмешаться и наподдать нам под зад как следует. Но ничего такого не последовало, – возразил Одинцов.
– Потом ты помнишь легенды Приграничья о людях, которые приходят время от времени со стороны Стужи. Они такие же, как мы, говорят на странном языке и умеют общаться картинками. Выглядят причудливо, словно одеты в лед, – продолжил Шустрик.
– Спасибо, что напомнил детские сказки, – сказал Серега, сделав новый глоток. – Только не понимаю, к чему ты клонишь? Если даже выходцы из Стужи и посещали наши земли, то последние несколько сотен лет их никто не видел. Так что не верю я что-то в эти легенды.
– Вот и напрасно, друг мой, очень даже напрасно. Я получил донесение с Севера от своих людей, что несколько дней назад в Приграничье появился странный человек. Очень похожий на выходца из Стужи. Высокий ростом, лицом смуглый, в серебристой одежде, очень прочной, похожей на доспех. Вооружен мечом. Местные пытались с ним разговаривать, он все понимает, только говорит на причудливом языке, который никто не знает. Не достигнув взаимопонимания, чужак вдруг стал транслировать в сознание местных жителей причудливые картинки, которые сами складывались в истории.
Серега преобразился. Новость, принесенная Лехом, его заинтриговала. Неужели после стольких попыток разгадать загадку Стужи, она сама отправила к ним парламентера? Он не верил в такую удачу.
– Это же великолепно. Отличную новость ты принес, Шустрик, – он обрадованно потер руки.
– Это, конечно, да. Только за эти два дня ситуация несколько изменилась, – нахмурился Лех.
– Что стряслось?
– Чужака поселили у одного из моих людей. Все время за ним наблюдали. Пока достучались до меня, все доложили. Тут заминка вышла. Один из столичных служак посчитал эту новость неинтересной и отложил ее подальше. Так что до меня она с опозданием дошла. За это время чужак стал проявлять признаки беспокойства. Несколько раз пытался уйти. Мы не могли этого допустить.
20 
