очень нудно 
40 
– Не беспокойся, мы все уладим, – с наигранным энтузиазмом заверил Эрика Саймон. День начался с не слишком хорошего старта. Вскоре проснулась Салима и ощупью нашла дорогу на кухню. Когда Саймон поздоровался с ней, пожелав доброго утра, она даже вздрогнула, как будто не ожидала его присутствия в доме матери.
– Хорошо выспалась? – спросил он с напускной легкостью. Лицо у Салимы было печальное, она все еще горевала по Эбби.
– Да, пожалуй, – буркнула Салима, садясь за кухонный стол.
– Что хочешь на завтрак? – жизнерадостно спросил Саймон, согласный приготовить все, что она только пожелает. Он был великий спец по части быстрого приготовления еды – но откуда это было знать Салиме?
– Яду, – съязвила Салима, «глядя» в пространство перед собой и даже не повернув головы в его сторону.
Своих учеников Саймон всегда учил смотреть на собеседника. Даже если они его не видят. Это хорошая привычка, ее непременно нужно прививать. Впрочем, Салиме он ничего не сказал. Еще слишком рано.
– Извини. Я пока еще не освоился на новом месте. Так что сегодня никакого яда не будет. Но как насчет яичницы с беконом? Или блинчиков из пшеничной муки?
– Эбби всегда пекла для меня вафли. Но здесь, в этом доме, вафельницы нет. Мама не сторонница высококалорийной пищи. Вечно требует, чтобы я сидела на диете и следила за своим весом, – безрадостно сообщила Салима. Что ж, Блейз действительно стройная, но Салима не намного толще ее. Саймон был в курсе, какую диету нужно соблюдать Салиме при ее диабете.
– Я могу купить сегодня вафельницу и спрятать ее в своей комнате, – предложил он. «Спрячу ее под кроватью или в шкафу», – подумал он. Салима посмотрела в его сторону и улыбнулась.
– Она взбесится, если ее обнаружит, – предупредила она Саймона.
– А мы ей не скажем, – попытался он привлечь Салиму в союзники. Если покупка вафельницы этому поможет, что ж, он даже готов навлечь на свою голову гнев Блейз. – Что мы будем делать сегодня? После завтрака?
Но для начала ее нужно накормить. Салима выглядела подавленной. Хороший завтрак наверняка улучшит ее настроение.
– Я хочу остаться дома, – вяло произнесла Салима.
– Мне надо выполнить кое-какие поручения, а без твоей помощи это вряд ли получится. Я плохо знаю Нью-Йорк, не был здесь уже год.
На лице Салимы не отразилось никаких чувств. Перспектива идти куда-то ее явно не устраивала.
– Кстати, мне нужно узнать кое-какие телефонные номера и поискать кое-что в Интернете. Ты не могла бы помочь мне со своего компьютера?
Как же ее расшевелить?
– Разве вы не в состоянии сделать это сами? Я вам не секретарша, – съязвила Салима.
Саймон пропустил ее слова мимо ушей.
– А еще мне нужно купить кое-какие диски. Я оставил все свои записи в школе.
Это была неправда, но он хотел сходить с Салимой в музыкальный магазин. Интересно было посмотреть, что она выберет.
Продолжая болтать с ней, Саймон поджарил яичницу, пару ломтиков бекона, сделал тосты и поставил все это перед Салимой. Она чувствовала запах яичницы, однако, когда Саймон вложил ей в руку вилку, состроила непроницаемую гримасу.
– Ешь и одевайся. Потом пойдем прогуляемся.
Салима не поблагодарила его, но, когда начала есть, Саймон по лицу понял, что еда ей нравится. Какой, в сущности, она еще ребенок!
– Хорошая яичница, – в конце концов была вынуждена признать Салима. – Что, если я все-таки никуда не пойду?
Саймон понял: она нарочно дразнит его, но никак не прореагировал.
– Давай подумаем, какое наказание тебе за это положено? – Он решил перевести разговор в шутку. Так будет лучше всего. – Может, поджечь тебе волосы? Утащить у тебя твой любимый диск? Запереть в комнате и заморить тебя голодом? Насильно кормить брюссельской капустой?
– Вообще-то я люблю брюссельскую капусту, – улыбнулась Салима. Временами Саймон ей нравился, хотя и не совсем. Все-таки он не Эбби. Но он остроумный, этого у него не отнять. В школе она с ним практически никогда не общалась. Он жил в другом домике с мальчишками.
– Значит, ничего у меня не выйдет. А что из еды ты терпеть не можешь?
– Бобы. В любом виде.
– Отлично. Бобы. Запомню. Если не пойдешь со мной, будешь целую неделю есть одни бобы.
– Вы меня не заставите, – сказала Салима, неожиданно вспыхнув.
– Есть бобы?
– Нет, выходить на улицу.
40 
