11 
Промедление было опасным, и Плезанс решительно приступила к поискам. Открыв маленькую настольную конторку, она сразу увидела письма Летиции и поколебалась, не осмеливаясь взять в руки. Наконец она сунула злосчастные письма во внутренний карман плаща, но не сдержала любопытства. При мысли об их содержании сердце болезненно сжалось, и все же она достала одно послание и начала читать.
Ей удалось осилить всего два абзаца, и виной тому был не только крайне неразборчивый почерк Летиции. Она покраснела так густо, что щеки буквально загорелись огнем.
Текст дышал знойной страстью. Если мистер О'Дун и Летиция небыли любовниками, то уж точно не из-за скромности Летиции. Между тем Плезанс не представляла себе мужчину, который отвернулся бы от раскрытых объятий ее сестры. Эта пара, несомненно, предавалась пылким плотским утехам.
Плезанс сунула письмо обратно в карман плаща и заметила, что у нее слегка дрожат руки. Она со вздохом покачала головой. Видно, напрасно она думала, что избавилась от страстной влюбленности в мистера О'Дуна. Мысль о том, что Тирлох и Летиция занимались любовью, причиняла невыносимые страдания. Ей пришлось признать, что она до сих пор хочет этого мужчину.
— Он был близок с Летицией, дура! — прошептала себе Плезанс, приступая к поискам кубка. — И как только Летиция решила, что хочет его, у тебя не осталось ни единого шанса. Летиция всегда получает желаемое. А теперь зачем он тебе нужен — после того как Летиция им попользовалась?
Но Плезанс быстро забыла про свое горе, потому что нашла кубок — он оказался в саквояже Тирлоха, который стоял на шкафу.
Это был не просто кубок, а настоящее произведение искусства. Странно, что мистер О'Дун принял такую вещь. Он наверняка знал, как дорого она стоит — неприлично дорого для подарка. И он, разумеется, знал, что ни одна девушка не может позволить себе подобную покупку. Кубок — явно фамильная ценность, и уже одно это должно было его насторожить. Однако он взял подарок… Интересно почему?
Впрочем, ответ ясен. Плезанс криво усмехнулась. Да, этот кубок стоит целое состояние и, безусловно, красив, но Тирлох оставил его себе совсем по другой причине — он решил отомстить! И Данстаны, как ни печально это сознавать, вполне заслужили его месть.
— Добрый вечер, Тирлох. Мы не ожидали, что ты так рано вернешься.
Долетевший с первого этажа рокочущий бас мистера Кобба прервал невеселые размышления Плезанс. Она на мгновение застыла, охваченная паникой. Значит, Летиция все-таки не сумела удержать Тирлоха! Господи, что же делать?
— Я гонялся за несбыточными мечтами, — ответил Тирлох. — Впрочем, время было потрачено не совсем напрасно: на обратном пути я встретил Корбина. Томас, распорядись, пожалуйста, чтобы мне и моему другу подали эль, а я пока поднимусь к себе в номер.
— Хорошо. Вы с мистером Корбином можете занять столик у окна.
— Большое спасибо. Я приду буквально через минуту.
Эти слова наконец вывели Плезанс из опасного оцепенения. У нее еще есть шанс спастись! Она нырнула под кровать. Конечно, место слишком банальное. Но у нее не было времени, чтобы спрятаться получше. Длинное покрывало свисало почти до самого пола, и Плезанс надеялась, что оно ее скроет. Она свернулась калачиком, пытаясь сделаться как можно меньше, и затаила дыхание при звуке открывающейся двери. О Боже, только бы он не заметил никаких следов ее присутствия в комнате!
Тирлох О'Дун размашисто вошел в номер, еще посмеиваясь над шуткой своего друга Корбина Маттиаса, но веселое настроение покинуло его, как только он зажег лампу возле кровати. Тирлох осторожно принюхался и сдвинул брови. В комнате пахло недавно потушенной свечой, между тем он только сейчас зажег лампу, причем масляную. До него долетел еще один запах — слабый и куда более приятный. Тирлох еще больше нахмурился, опять потянул носом и разозлился, узнав тонкий соблазнительный аромат лаванды. Он прекрасно помнил, где в последний раз слышал этот запах (и хотел бы забыть, да не мог).
Делая вид, что не замечает ничего подозрительного, он как бы невзначай заглянул в настольную конторку, затем — в свой саквояж. Пусто… так он и думал! Птичка, наверное, уже упорхнула, хотя…
Здесь только один выход и окно. Если она и ушла, то совсем недавно — всего несколько минут назад. Нет, невозможно — он бы ее увидел! Тирлох подошел к небольшому платяному шкафу в углу и заглянул в него, но никого там не обнаружил. Надеясь усыпить бдительность вероятного наблюдателя, он снял рубашку, вернулся к кровати и принялся аккуратно раскладывать рубашку на покрывале, внимательно осматривая дощатый пол, потом прищурился и оценил пространство под кроватью. Место слишком банальное, но единственное оставшееся.
11 
