22 
Фургон тронулся, и Плезанс немного успокоилась. Пока они проезжали город, она сидела с прямой спиной, сосредоточив взгляд на лошадиных ушах. Ближе к западной окраине дома начали постепенно редеть, и Плезанс слегка расслабилась, но в следующую секунду вновь тревожно подобралась: впереди маячил ее отчий дом.
Когда они проезжали мимо, Плезанс не удержалась и взглянула на двухэтажное серое здание. В сердце ее еще теплилась слабая надежда, что ее родные все-таки захотят проститься с ней. Но двор был пуст. Никто не вышел ее проводить. Мало того, никто даже в окно не выглянул: за стеклами многочисленных окон не мелькнуло ни одного лица. Едва сдерживая слезы, Плезанс уставилась на свои руки, крепко сцепленные на коленях. «Пусть родные меня предали, но это не сломит мой дух!» — твердо сказала она себе.
Тирлох украдкой наблюдал за своей спутницей. Увидев, как отчаянно она пытается справиться со своей болью, он ощутил непреодолимое желание остановить фургон, ворваться в дом Данстанов и поколотить чванливого негодяя Томаса. Джон Мартин и избалованная Летиция тоже заслуживали хорошей взбучки. Этот прилив ярости и негодования не на шутку встревожил Тирлоха. Он вспомнил, что Плезанс способна вызывать в нем множество самых противоречивых чувств, и усомнился в правильности собственного решения. Не совершает ли он ошибку, увозя ее с собой? Может, надо было просто отпустить ее, уплатив штраф?
Он быстро стряхнул с себя все сомнения. Плезанс нужна ему позарез, хоть его потребность объясняется не одними лишь праведными причинами. Она возбуждает в нем желание. Он одержим ею до такой степени, что не может смотреть на других женщин. Ему необходимо унять зов собственной плоти. Общество наверняка осудит любовную связь, не скрепленную узами брака, но ему на это наплевать: Массачусетские пуритане осуждают многие вещи. На Диком Западе живут по другим законам. К тому же Плезанс Данстан поможет ему воспитывать непослушную сводную сестру Мойру, которой необходимы женские советы и ласка.
Девочке скоро будет тринадцать лет. Еще немного, и она станет взрослой женщиной. Пока не поздно, надо укротить ее строптивый нрав. Тирлох поморщился, вспомнив случай, который привел его в Вустер и заставил искать себе жену. Даже вдали от цивилизации некоторые поступки вызывают всеобщее порицание, а когда Мойра поколотила соседского мальчика, разразился настоящий скандал.
Да, в ближайший год Плезанс Данстан будет трудиться ему во благо — и в постели, и по хозяйству. Только нужно как можно лучше обезопасить себя — сделать так, чтобы она не сделала его рабом своих потребностей.
Глава 4
Плезанс поморщилась и огляделась по сторонам, желая убедиться, что Тирлох на нее не смотрит. Вздохнув от облегчения, она потерла затекшие бедра. К сожалению, нижние юбки не слишком смягчали удары, которые беспрестанно испытывал ее зад. Она подозревала, что добраться в дальние западные поселения можно было только этой дорогой, наверняка самой худшей во всех северных колониях. Уже одна эта поездка была достаточным наказанием за те преступления, в которых обвинили Плезанс. Хорошо хоть сентябрьская жара стала слабее. Впрочем, только это и радовало.
Ко всем прочим неудобствам добавлялось отсутствие приличной гостиницы. Либо Тирлох избегал таких мест, либо их там попросту не было. Как-никак война закончилась совсем недавно, а до этого индейцы с французами совершенно запустили западные территории. По дорогам почти никто не ездил, и открывать гостиницы было заведомо невыгодно.
Поэтому в конце долгого утомительного дня вместо теплого уютного гостиничного номера ее ожидала маленькая бревенчатая сторожка, вокруг которой лениво слонялась горстка немытых солдат. «Мирная жизнь сделала их ленивыми, — подумала Плезанс. — Возможно, сейчас охрана таких отдаленных придорожных полос считается формой наказания». То, как солдаты на нее пялились, отнюдь не сулило безопасности.
Тирлох ушел, чтобы распрячь лошадей и привязать их на ночь. Когда он вернулся, Плезанс хотела поделиться с ним своими тревогами, но вовремя спохватилась. Если эти грязные угрюмые солдаты бросают на нее плотоядные взгляды, это еще не означает, что они действительно опасны. Может, они просто невоспитанны и плохо подготовлены к армейской службе. Еще не хватало выставить себя трусихой, которая пугается каждого шороха. Она не хотела, чтобы Тирлох считал ее обузой, и не собиралась просить у него защиты. Выпрямив спину, она с напускной храбростью обернулась к солдатам и наткнулась на их презрительные усмешки, не предвещавшие ничего хорошего.
22 
