121 
– А вдруг ему правда необходимо лечение? – засомневалась я. – Все-таки стриптиз – это перебор. Пусик у нас очень целомудренный…
– Ага, а помнишь, как он зажигал у того даосского монаха ради пилюли бессмертия?!
– Все равно, такое поведение ему обычно несвойственно, – едва не всплакнула я. – А если он и на задании выкинет что-нибудь подобное? Я ведь не буду с ним так гуманна, как гномы.
– И это правильно, – поспешил согласиться мой муж. – Просто я сомневаюсь, что ему так уж необходимо лечение электричеством. Да-да, мне сказали, что его будут лечить именно электрошоком одновременно с мокрыми обертываниями.
– О аллах! – Я осела в руках подхватившего меня Алекса.
Наверное, впервые за все время моей службы нам позволили отложить вылет на задание, вместо чего мы отправились на Базу ученых вызволять нашего несчастного свихнувшегося котика. Пусть уж лучше будет у нас под боком, а мы как-нибудь постепенно выходим его любовью и заботой.
База ученых практически не отличалась от нашей. Только у них на телепортационной площадке стоял пропускной пункт с дежурным, в котором мы узнали одного из наших знакомцев-ученых, он еще был на нашей татарской свадьбе. Так что можно сказать, уже почти родственник. Я даже разулыбалась ему изо всех сил, но эти ученые те еще снобы. Поэтому мы с Алексом не удивились, когда он вместо теплого приветствия одарил нас высокомерным холодным взглядом, как врагов народа…
– Навещать больных у нас можно только по одному. Сами понимаете, из соображений безопасности, – продиктовал он, делая вид, что мы абсолютно незнакомы.
– Значит, ты уже в курсе, что агент 013 попал к вам. Он не сумасшедший! Произошла ошибка.
– Я уже сказал: навещать можно только по одному. И время приема на сегодня уже заканчивается. У вас минута, чтобы решить, кто пойдет.
– Пойду я, – быстро сказала я.
– Хорошо. Только следи за словами, – предупредил меня муж. – И за поступками, и за кулаками, и за оружием, и за…
– Ты же знаешь меня, милый, я само воплощение самоконтроля!
Командор недоверчиво посмотрел на меня, как будто уже жалел, что согласился отпустить меня туда первой. Но поздно, ничего поделать уже было нельзя. Он знал, что я все равно сделаю, как решила. И довольно об этом!
– Хорошо, любимая. Просто убедись в первую очередь, что с ним все в порядке.
– Психбольница направо! – крикнул мне ученый. – Рядом с учебным корпусом и консерваторией.
Я пошла в указанном направлении по коридору с белоснежными стенами, зеркальным полом и почему-то розовым потолком, пока не уперлась в дверь с надписью «Психиатрическая лечебница имени Наполеона Бонапарта».
– Здравствуйте. Я хотела бы навестить своего больного друга и коллегу. – Я как можно вежливее улыбнулась классической «ученой крысе» в регистратуре. – Не знаю, как он у вас тут обозначен, но мы зовем его агент 013, Профессор, Непобедимый Воитель, Сумеречный Ужас, Стальной Коготь, Железный Нерв, Очень Мудрый Зверек и Пусик. Что-то из этого точно должно подойти.
Медсестра посмотрела на меня уничтожающим взглядом очковой змеи и, не снисходя до ответа, куда-то ушла. Вернулась минут через пять, когда я уже начинала тихо сатанеть, и сквозь зубы предложила пройти с ней к главврачу. О, это тоже была отдельная песня! Ибо после весьма короткого диалога он меня убедил, что мне тоже нужно лечь к ним на лечение.
– Так, проходите, здравствуйте, садитесь. Вы состоите у нас на учете?
– Хвала Аллаху, нет! – Я помотала головой.
– Так, а зачем же тогда вы к нам пришли?
– Чтобы повидать моего друга, с которым я работаю.
– Так, а зачем вы решили это сделать?
– Странный вопрос, я вроде уже сказала – он мой друг.
– Так, понятно. А вы точно не состоите у нас на учете?
– Точно, не состою.
– Так, может быть, может быть, не знаю. А когда вы в последний раз у нас были?
– Ни разу. У вас ведь нет моей карточки. – Я изо всех сил старалась оставаться спокойной.
– Так, а откуда же вы знаете, что у нас ее нет? Почему вы в этом уверены?
– Да потому что не была у вас ни разу!
– Так, а чем можете это доказать?
– Тем, что… А вы сами, блин, не можете посмотреть?! – рявкнула я.
– Могу, конечно, могу и посмотрю, но почему вы такая агрессивная? – Он откинулся в кресле, глядя на меня пораженно и жалостливо. Не знаю, как я удержалась, чтобы не наброситься него и не придушить на месте, но служба в «оборотнях» научила меня хоть какому-то терпению и дипломатии. Поэтому я только улыбнулась, показав сжатые до скрипа зубы, вежливо попрощалась и вышла за дверь.
121 
