25 
Но, боже мой, я не сумасшедшая! Нет, Дженни, детка, больше никакого джина, ну разве что еще капельку, от этого особого вреда не будет… У-у-у-х, хорошо пошло! Я не спятила. Я была совершенно спокойна, когда рассказывала обо всем Шерон. Даже дала ей послушать магнитофон.
«Непонятно, кто это так шепчет, — сказала она. — Это может быть и женский голос, и детский — он такой писклявый…» Я догадываюсь, Шерон, что ты на самом деле хочешь сказать: что я выжившая из ума старая дева, которая пудрит тебе мозги, опасная сумасшедшая или даже хуже. Ты собираешься навести справки обо мне, и, думаю, они не изменят твое мнение к лучшему.
А что, если Шерон сообщит в полицию? Я не могу так рисковать. Скажу, что пошутила… Как все запуталось!..
Черт, посадила кляксу. Терпеть не могу кляксы! Итак, закрываю дневник и забираю оставшийся джин с собой в постель. Спокойной ночи, Дженни.
Дневник убийцы
Послезавтра — снег, лыжня, тра-ля-ля, как счастлив я! Тебе нравится стишок, старая корова? Как ты уже могла заметить, я больше не пишу здесь ничего интересного, разве что всякую ерунду, чтобы хоть немного тебя занять. Не завести ли мне другой тайник? Каким никудышным биографом ты станешь, когда я умру, сколько неточностей возникнет при раскрытии моей утонченной индивидуальности!
Ладно, больше нет времени болтать с тобой. А жаль!
Дневник Дженни
У меня все еще болит голова. Я проснулась словно от толчка, с привкусом джина во рту. Будильника не слышала. Поплелась вниз. Шерон собиралась завтракать, как и Марк, — он просматривал бумаги, жуя тост. Кларк допивал молоко из бутылки. Мне показалось, что он бросил на меня недобрый взгляд, но это произошло так быстро… «Вы что, Дженни, не слышали будильника? Нам пришлось управляться самим», — сказала Старуха, надо признать, довольно вежливо.
Казалось, по моему языку проехала бронетанковая дивизия. «Извините, мэм, я немного устала». — «Завтра отдохнете», — сказала Старуха. «Хорошо, мэм», — ответила я так же любезно и принялась убирать посуду.
Шерон встала, чтобы поставить в мойку свою чашку. Кларк вышел, за ним Марк. Мы с Шерон остались одни.
«Знаете, Дженни, — сказала она, передавая мне остальные чашки, — я подумала над тем, что вы мне вчера рассказали. Не скрою, в это трудно поверить, но, с другой стороны, здесь и вправду происходит что-то странное. Может быть, вы стали жертвой розыгрыша?» — «Нет-нет, это вовсе не розыгрыш! Карен действительно мертва!» — «Я хочу сказать, может быть, здесь есть человек, который… скажем так, немного не в себе, которому нравится воображать, что он совершил все эти… все эти убийства, но это не значит, что так оно и есть на самом деле. Он просто хочет заставить вас в это поверить, вот и все». — «Да нет же! О девушке в Демберри я прочитала в его дневнике до того, как об этом написали газеты! До того, понимаете?» — «Но послушайте, Дженни, ведь вы хорошо знаете всех четверых — это же невозможно, чтобы один из них был убийцей!» — «Тогда почему вы сказали, что здесь происходит что-то странное?» — «Не знаю… Иногда у меня появляется такое чувство, будто за мной наблюдают, шпионят, — понимаете, что я хочу сказать? Но это все от излишней впечатлительности. Знаете, я не доверяю своему воображению».
Я в упор посмотрела на нее: «Вы и в самом деле не помните ту историю, Шерон? Это настолько серьезно, что я не понимаю, как вы могли ее забыть!» Казалось, Шерон заколебалась. Потом, понизив голос, сказала: «Я не люблю вспоминать о тех каникулах, потому что как раз после них бедняжка Зак…» — «Зак?» — «Тс-с-с, никогда не произносите его имя здесь!» — «Но кто это?» — «Захария, их брат», — прошептала она мне на ухо. «Что?!» — «Да, их брат. Он умер, когда ему было десять лет, сразу после этих каникул. Для моей тети это было ужасным потрясением! Он пошел на озеро кататься на коньках, и лед под ним проломился. Когда прибежали остальные, было уже слишком поздно… (Шерон посмотрела на часы.) Ой, я опаздываю, мне надо бежать! (С улицы донесся гудок автомобиля миссис Блинт.) Я не вернусь сегодня к ланчу — пойду в библиотеку».
Меня словно пыльным мешком огрели. Улики, словно тараканы, лезут изо всех щелей. Теперь понятно, почему Старуха съехала с катушек. Этот маньяк и ее свел с ума. Лицемер, он не все рассказал в своем дневнике, он умолчал о Захарии. Словно не хотел о нем говорить… Стоп, что-то припоминаю… ну да, буквы «З.М.» — это был его детский костюмчик! Нужно будет побольше разузнать об этой истории, но сейчас более срочная проблема — Шерон. По крайней мере, я чувствую, что она мне поверила. Это ощущение, что кто-то за ней наблюдает… Просто удивительно, как у нее развита интуиция! Славная девушка. Я уверена, она скоро все вспомнит. Уверена! И тогда все разрешится. Никак не могу в это поверить.
25 
