67 
– Я – в законе… – нагло ответил пленник. – А вот вам победу торжествовать недолго осталось. Чую, скоро-скоро выйдет на свет Гордынюшка, а уж тогда не один я кровушкой умываться буду…
– Митя, – обернулась бабка, – ты бы взял оглобельку покрупнее да посторожил двери снаружи. Не ровён час, стрелок австрийский пожалует, а нам преступника допросить надобно…
– Так чё ж, мне снаружи торчать? Ить оглобля в энтом деле наипервейший аргумент! – нарочито обрадовался он, прекрасно зная, что всё равно выгонят. – Я б ему где в лоб, где по лбу, где прямо с заду, где поперёк с переду – освежения памяти и лёгкости языка ради…
– Иди, касатик, иди. Да девицу красную с собой прихвати. Поучи её вокруг дома дозором служебным прохаживаться. Так, чтоб и шаг строевой, и носок тянула, и грудь колесом, и дубьё на плече несла со значением, но не без грации…
Против такого наш герой устоять уже не мог – тут Яга купила его с потрохами – кто ж откажется поизображать генерала, обучающего новобранца! Ну а Манечке, как вы понимаете, вообще сегодня не день, а сплошной гавайский Новый год. Девка, не помня себя, захлопала в ладоши, прыгая на одной ножке, а потом резко кинулась к бабке с поцелуями. Раза два (а то и три!) точно успела чмокнуть, пока Яга не вырвалась.
– А теперича прикрой дверь поплотней, Никитушка, да окна занавесь. Ведь собиралась я ещё днём на Проклятую гору сходить, да не сходила, провозжалась с девчонкой глупой. Ну а чтоб время потерянное возвернуть, мы с тобой серьёзным делом займёмся – Кощея пытать будем!
– Святой водой на морозе обливать или иконами по голове? – деловито уточнил я.
Бабка всерьёз задумалась, надолго, достаточно для того, чтоб болтливый урка ощутил нервное беспокойство…
– Можно ещё мордой в улей или по-китайски – снять штаны и на муравейник!
– Энтим его не проймёшь. Щекоткою разве… Да ить тока энтот охальник на всю округу хохотать начнёт голосом дребезжащим! У коров молоко пропадёт, бабы раньше срока родят, куры нестись перестанут, кто ж нам такое безобразие простит? Тоньше надо, мудрёнее, уж я небось придумаю…
– Эй-ей, – почему-то забеспокоился связанный преступник, – может, я и без того на все вопросы ответить хочу и к сотрудничеству склонен? Вы ж ещё и не спрашивали…
– В самом деле, – счёл я своим долгом сменить позицию. – Давайте хоть спросим что-нибудь для начала, а если откажется отвечать – тогда в курятник, к петуху на перевоспитание?
– О! – значимо вскинула узловатый палец вверх наша эксперт-криминалистка. – Про курятник энто ты хорошо придумал, правильно вас в милиции учили.
– Вот только не надо… не надо тут думать, что я от страха перед петухами сам вам песни покаянные запою. А ну спрашивай, спрашивай давай, участковый!!!
– Не орите, люди спят, – аж пригнулся я, потому что Кощея явно переклинило. Наверное, банник всё-таки отстучал ему что-то в голове… – Вопрос первый: где братья Бурьяновы? Не делайте удивлённое лицо, вы знаете, я уверен.
– У Карганы в истуканах служат, – нехотя признался гражданин Бессмертный и, не дожидаясь курятника, неожиданно поведал совершенно откровенную и логически выверенную линию собственного злодейского замысла.
Итак, для начала – Кощей и Алекс Борр знали друг друга! Впечатляет? Меня впечатлило, хотя если вспомнить, какая у него на Лысой горе картотека на мировой преступный элемент… Только коварный австриец, для виду согласившийся отомстить нашей опергруппе, каким-то образом вызнал про курган с гробом жены своего нанимателя и повёл собственную игру.
Ему действительно было мало отыграться на нас, он хотел спустить многолетнюю ярость заживо погребённой женщины на всю сказочную Россию! Гражданину Бессмертному наверняка пришлось бы искать спасения в эмиграции, так что наёмник и работодатель вполне могли поменяться местами.
Идея масонского заговора принадлежала именно Кощею, но когда он понял, что Алекс Борр подключил Шмулинсона лишь для прикрытия своих дел в Подберёзовке, то было уже поздно – пообтесавшийся в деревенской среде интриган дал наводку на Проклятую гору братьям-близнецам. Они начали рыть соль, и бессмертный злодей вдруг почувствовал, как его подставили.
– Итак, вы утверждаете, что они оба внутри кургана? Но я там был, ход никуда не ведёт, или они прошли сквозь соляную стену?
– Втянула она их, дыханием волю перекрыла, а может, и до смерти довела… Она своей силы не соизмеряет, ей всё развлечения подавай. Да чтоб с кровью, слегка прожаренные…
67 
