21 
– Полундра!!! Все по местам! Они летят сюда! Фр-р!!! Мяу!!!
У меня подкосились ноги, и я бухнулась прямо в грязь под стеной дома – любопытство разом закончилось.
– Нашла время отдыхать, – удивленно заметил Алекс. – Может, повременишь? В любом случае утром все закончится. – Не дожидаясь ответа, он рывком поставил меня на ноги. – Найди себе какую-нибудь палку на всякий случай и отмахивайся, если прижмут. Мне сейчас некогда.
Вытащив свой самурайский меч, командор кинулся в ту сторону, откуда звенел голос кота, там, в воздухе, действительно маячило что-то белое и круглое. Я стала озираться в поисках подручного оружия. Надо было мне наплевать на межвременные порядки и одолжить у Стива бластер. Но сейчас об этом думать было уже поздно. Я спустилась к оврагу, который находился в паре метров от дома. Есть! На земле валялись разные сучья, нашлись и довольно толстые, с бейсбольную биту. Я схватила сразу два сука. Поочередно ободрала с них мелкие ветки и приготовилась к атаке. Прошла пара мгновений. Никого.
– Ну-у, я так не играю, – разочарованно протянула я. – Может быть, этот момент, когда я на деле готова драться, быстро закончится и больше не повторится. А проклятым головам, конечно, наплевать на мои душевные порывы.
До меня доносились мерные звуки ударов, свист меча и кошачьи боевые кличи (такие от них можно услышать в марте, во время очередного побоища двух соперников за право обладания прекрасной кошкой, которая в это время уже ушла с третьим). Я слышала еще какой-то инородный вой и странные клацающие звуки. Но из-за темени ничего не было видно, свой прибор ночного видения я оставила в нашем мешке. Ну его… я в нем на ондатру похожа! Решила пойти в сторону наших, полагая, что моя помощь при любом раскладе пригодится, и там уже разглядела сразу несколько белых пятен, летающих вокруг Алекса. Монстры попеременно, а то и все вместе нападали на него, бедняга резво отмахивался мечом, кот в сторонке сражался, пустив в ход когти и зубы, с одной особо крупной особью.
Я выронила одну палку, а другую сжала обеими руками. Белые пятна приобрели очертания, у них появились страшные оскаленные пасти, издающие отвратительные чавкающие звуки, а из глаз лился фосфоресцирующий свет. Меня пока не замечали, поэтому я, чувствуя, как холодеет спина, и логично рассудив, что я тут пока лишняя, отступила обратно к дому. «Разумнее всего переждать сражение и присоединиться к победителю», – решила я, заворачивая за угол дома.
– Привет, красотка! А не выпить ли нам саке вечером? – раздался рядом приветливый голос.
Я подняла расширенные от ужаса глаза – прямо перед моим лицом в воздухе висела голова с довольно симпатичным с виду лицом и приятной улыбкой. Портили впечатление только большие оттопыренные уши, которыми голова помахивала в воздухе. Как оказалось, они являлись средством передвижения, вроде крыльев. Тут у нее изо рта вдруг закапала слюна, и это вывело меня из ступора. Размахнувшись палкой, я заехала ею по приветливой черепушке со словами:
– Спортсмены не пьют! А я, между прочим, играю в районной женской бейсбольной команде. – Врала безбожно… Откуда у нас в городке бейсбольные команды, я и правил этой игры близко себе не представляла. Потому что патриотка, а не абы кто!
Удар получился довольно сильный – голова с дикими воплями и проклятиями отлетела метров на десять. Но теперь в мою сторону развернулись сразу три. Морды у этих уже не отличались кротостью и доброжелательностью, и, глядя на их изуверские выражения, я попыталась настроиться на самое худшее. Чавкая и отпуская фразы типа: «Сейчас закусим! Ням-ням!», «У женщин мясо сочнее, чавк-чавк!», «Зачем играться с палкой, крошка! Отдай мне на зубочистки!» – они кинулись с разинутыми пастями прямо на меня.
– А-а-а! Уроды! Отпустите! Убери свои грязные зубы, скотина японская! – кричала я не успевая отбиваться сразу от троих. Одна вцепилась мне в ногу, вторая норовила укусить за шею. Вот ее я успела схватить за длинные нечесаные волосы и быстро намотала их на левую руку, вращая при этом истошно вопившей головой. Третья вцепилась мне в правую, которой я держала палку, – естественно, я ее тут же выронила. Инстинкт самосохранения добавил мне сил, и я, уже ничего не соображая, не ощущая боли и чувствуя, как внутри меня сковывает ужасом, стала бить этой головой по стене дома.
– Ах ты мразь болотная! Щас, съешь ты меня, подавишься, обжора!
Вторая голова, которую я держала за волосы, возмутилась:
21 
