104 
— Енот придёт ночью. Если ему удастся разбудить Вахтанга, то старое привидение даст шороху всем без суда и следствия. Грузины — не всегда гостеприимный народ, особенно когда они — привидения…
— О, так он грузин?
— Более того, грузинский царь. Был похоронен давным-давно в склепе Успенского собора, а в советское время гроб вскрыли якобы для научных целей. Что искали, непонятно, но в результате всё закопали обратно, кроме черепа… Его забрал один археолог, держал дома, потом подарил в качестве пресс-папье какому-то писателю, тот кому-то ещё, в конце концов, череп и вовсе пропал. Так вот Вахтанг Шестой до сих пор его ищет.
— Ух ты… конечно, при таких проблемах с головой трудно оставаться дружелюбным, — уважительно протянула понятливая сибирячка. — А нас потом выпустят?
— Когда потом?
— Ну, когда этот грузин придёт и всех отсюда выгонит.
— Честно говоря, вряд ли…
Она не успела мне ответить, хотя явно собиралась. Думаю, что-то очень оптимистичное, видимо, ей показалось, что я боюсь… За передней дверью раздались шаркающие шаги. Короткий лязг железа — и на чёрном фоне прорезалась узкая щель, не большее чем для писем и газет в почтовом ящике. На мгновение блеснул оранжевый свет, и скрипучий голос произнёс:
— Ты всё-таки пришёл, Титовский…
Я счёл недостойным отвечать на глупые вопросы. Ева наверняка разинула рот, но каким-то чудом сдержалась. После нескольких секунд напряжённого молчания голос зазвучал вновь:
— Ты всё время встаёшь у меня на дороге. Неужели ты так до сих пор и не понял, против какой силы дерзнул выступить?! Хорошо, я попробую объяснить…
Пусть пробует. Пожав плечами, я уселся прямо на пол у самой двери и приготовился слушать. Охотница, так и не дождавшись приглашения, обиженно плюхнулась рядом. Сидеть вдвоём было уютнее и теплее…
— Знай же, что я — Барон! — Потом он очень долго молчал, видимо выдерживая сценическую паузу. — Я — Барон! Для всех Лишённых Тени я — отец, царь, бог и господин! Моя рука — Меч карающий, моя воля — воля Рока, моё слово — Истина, ибо нет ничего свыше.
Этого нам ещё не хватало… Престарелый психопат с явно выраженной манией величия! И ему все подчиняются, его боятся, ему служат?! Вот уж действительно, велик не тот, кто велик, а тот, кто сумеет убедить остальных в собственном величии!
— Я призван тем, чьё имя и есть ЗЛО, принести огонь и серу в этот беспечный город. Свет и Тьма всегда будут противостоять друг другу, в мире вампиров нет места людям. Тебе никогда не постичь глубинное величие моих планов!
Ева, сидя рядом, скорбно покачала головой. По-моему, у нее тоже появились сомнения в умственной состоятельности нашего противника. Столько зловещих фраз, таинственных подходов, запугиваний и шантажа… и в результате — обычный псих! Впрочем, те же психи иногда проявляют редкое здравомыслие в некоторых узкоспецифических аспектах. Например, на стезе преступности…
— Иди же за мной! Служи мне верно, и спасёшься! Ты будешь править этим городом под моей рукой. Всё, что залито солнцем, ты возьмёшь себе, мне же отдашь — ночь. И никто не посмеет противиться нашей власти!
Я с трудом подавил зевок. Потянулся до хруста в суставах, повернул голову к узкой щели в двери. И негромко сказал:
— Отпусти Сабрину.
— Ты не ответил на моё предложение… — вкрадчиво напомнил голос.
— Это был ответ. Отпусти Сабрину и беги. Я пришёл убить тебя.
— Меня?! Безумец… — Голос попытался изобразить соответствующий хохот, но он получился каким-то вялым и бесцветным. Судя по всему, его приберегали для особо торжественных случаев, используя крайне редко, так что он несколько поистёрся. — Приведите её!
Первый приказ дважды переспрашивался не особо сообразительными мятными прихлебателями. Держу пари, в непосредственном подчинении настоящих вампиров Барон не держит — боится… Многие страшные вещи на свете совершаются из боязни быть непонятым, смешным, убитым, да мало ли?
— Он ведь не отдаст нам Сабрину? — с надеждой подёргала меня за рукав заскучавшая охотница.
— Конечно, нет, — успокоил я. — Сейчас её позовут, поставят с той стороны и заставят плакать, а сами будут грязно наслаждаться нашими душевными муками.
— Знаете, только не обижайтесь, а… Я как-то была лучшего мнения о вампирах. Ну, они мне такими значимыми представлялись — Дети Ночи, Владыки Ужаса, Стражи Боли, Клыки Смерти, ещё какие-то названия страшные… Фильмы, книги, истории жуткие — и ведь главное, правда всё! Всё, что сама видела, своими глазами, — правда! Но оборотная сторона, изнанка — ой, мама-а… Завистливые, склочные, капризные, глупые, озабоченные, наивные, ранимые — как самые обычные люди! Честно! Неужели мы с вами… тьфу, с ними, в целом очень похожи?!
104 
