84 
— Эй, а вот вы тогда что же их не ловите? — лихорадочно пытаясь хоть как-то спасти положение, «распорядительница» развернулась к «кондорам». — Вы ведь охотники, она ваша по жребию! Всё честно, стреляйте в неё, стреляйте!
— Заткнись, — не повышая голоса, обрезал наш знакомец. — Мы выполнили свою часть работы, после их бегства — все недоразумения улаживаются уже вашей стороной. — И, обращаясь лично к Сабрине, добавил: — Баронесса, примите моё искреннее восхищение вашим талантом! Я здесь как частное лицо, ничего личного… сожалею, что не имел чести поцеловать ваши гениальные ручки!
Его молчаливый друг слушал напарника с выражением безграничного ужаса на лице. Если бы дело только за ним, он взорвал бы весь этот зал со всеми присутствующими, включая себя в придачу, не размениваясь на комплименты какой-то музицирующей вампирше…
Сабрину вместе с виолончелью под аплодисменты несли на руках к выходу. Она лишь виновато улыбнулась, послав мне воздушный поцелуй на прощание.
Половина присутствующих церемонно поклонилась. Неужели они уважают меня как избранника столь музыкальной женщины-вамп? Или чувствуют силу? Нет, ни то и ни другое… Их благородство не будет распространяться на всю нашу троицу, исключение делается лишь для Сабрины. Видимо, дело всё-таки в виолончели. Я же говорил, что моя подруга очарует кого угодно!
— Ну… так… тогда этих двоих берите!
Я посмотрел на Еву, та — на часы, все гости — на нас. Охотница только-только раскрыла ротик, но мне удалось её опередить:
— Уважаемые дамы и господа! Я понимаю, что живая кровь — слишком сильное искушение для большинства, но поверьте — эту девушку лучше отпустить. Она помешанная!
— Ч… что-о?! Вы что… там про меня… несёте… — едва дыша от возмущения, взвилась сибирская практикантка.
— Их много. В одиночку нам не справиться. Беги к Сабрине и действуй по плану. Убеди их!
— Ладно-ладно, пожалуйста… А я сошла с ума! Какая досада… — старательно подражая бессмертной фрекен Бок, пробубнила гроза вампиров, у всех на глазах деловито обливая себя из припасённой бутылочки.
Первое время никто ничего не понял. Потом один, с моноклем, особенно дотошный, заявил:
— Нет, по симптомам это не шизофрения. Скорее всего, девочку стукнули ещё в колыбели…
— Ах ты, хмырь очкастый! — Ева размахнулась от души, и одна-единственная капля с её кулачка по параболе вписалась умнику в кадыкастую шею.
Тот с приглушенным воплем схватился за ожог и да полусогнутых покинул помещение. — Святая вода… — поразительно быстро догадались все.
Это вековой опыт, с ним не поспоришь, не так трудно запомнить основные орудия своей же смерти. Вокруг нас с охотницей мгновенно образовался плотный полукруг. Лица присутствующих ещё не выражали явной агрессии, но заинтересованность становилась серьёзной. Благодушие и экстаз, вызванные концертом Сабрины, таяли на глазах. Вампиры крайне непостоянны в своих эмоциях, если и Ева сейчас уйдёт, их настроение ещё больше ухудшится.
— Так что, я пойду? — невинно осведомилась эта скромница.
— А?.. Да, конечно, разумеется! — почему-то запнулся я, хотя только что сам на этом и настаивал. Рыжая недотрога танцующей походкой прошла к выходу, ей повсеместно уступали дорогу. Я получил ещё один воздушный поцелуй на прощание.
Когда страсти немного улеглись, всеобщее внимание вынужденно сконцентрировалось на моей Скучноватой особе. Я не гоняюсь за дешёвой популярностью, но поскольку есть «освящённую» охотницу никто не пожелал, то, кроме меня, иных блюд уже не было. Динка продолжала осторожно бесноваться в районе трибуны, но с речью больше не возникала, правильно оценивая обстановку.
В принципе особенно волноваться нечего, раз обе мятежницы на свободе — они меня обязательно вытащат. Через минуту или две. Через пять. В общем, прошло минут десять, но их всё нет — как не бывало… Значит, придётся самому приложить руки к собственному спасению.
— Прошу прощения, но, видимо, мне тоже пора. Было очень приятно со всеми пообщаться, я искренне рад, что община Лишённых Тени по-прежнему процветает. Разумеется, есть ряд нерешённых проблем. В основном бытового свойства, но я уверен — вы справитесь. Позвольте откланяться, дамы и господа!
Увы… моя пламенная речь вдребезги разбилась о стену презрительного молчания. Гости зачем-то сплотили ряды…
— О, я прекрасно понимаю ваше справедливое негодование… Меня знают практически все, но не любит… наверное, никто. Да и как можно признать истинным вампиром того, кто не пьёт кровь? Я — монстр, предатель и дегенерат, питающийся энергетикой чувств… Могу гулять под солнцем, носить серебро и заходить в церковь. Но подумайте, разве наша разность такой уж повод для противостояния?!
84 
