очень нудно 
60 
К тому же она с надеждой подумала о том, что если Чандос хочет любить ее, значит, не так уж и зол на нее.
Чандос опустил Кортни на землю и припал губами к ее соску. Трава и камни кололи ее через одежду, но она почти не замечала этого.
Кортни тихо вскрикнула. Чандос застонал, обхватив ее руками снизу и еще крепче прижав к себе. Он терся животом о ее пах. Кортни всем нутром ощущала наслаждение, которое проникало в нее все глубже и глубже.
Она не могла обуздать свою страсть: кусалась, царапалась, тянула его к себе. Он сдернул с нее юбки, и ее глаза встретились с его огненным взглядом. Опустившись на колени между ее ног, он отстегнул ремень и кобуру. Даже в темноте от его взора у нее перехватывало дыхание. Едва он разделся, Кортни притянула его к себе.
В то же мгновение он проник в нее, вскрикнув, как изголодавшийся зверь. Кортни, тяжело дыша, встретила его с жаром, упиваясь и торжествуя, пока не начались судороги экстаза.
Кортни лежала, распластавшись под тяжестью его тела. Сердце ее колотилось, дыхание еще не выровнялось. Мысли теснились в ее голове, и она вдруг подумала, что вела себя только что так же необузданно-дико, как и Чандос!
Он пошевелился. Пройдясь губами по ее шее, он присел и посмотрел на нее.
— Ты кричала.
— Разве? — спросила она, сама поразившись своему беспечному тону.
Он улыбнулся и принялся целовать Кортни, легко скользя губами по ее телу.
Кортни вздохнула:
— Вот теперь ты нежен.
— Ты не хотела нежности, котенок, — заметил он, и Кортни покраснела: он был прав. — Зато хочешь ее теперь, верно?
От смущения она молчала. Чандос опустился на землю и привлек Кортни к себе, прижав ее податливые груди к своему крепкому боку. Ветерок ласкал ее обнаженное тело, и Кортни слегка вздрогнула.
— Холодно?
— Чуть-чуть. Нет, нет, не вставай! Она обвила его руками, и Чандос заключил ее в теплые объятия.
— Чандос?
— Да, Кошачьи Глазки? Кортни помолчала.
— Ты не мог бы называть меня Кортни? — наконец спросила она.
— Ты не это хотела сказать.
— Да, не это. Как ты думаешь, он уже умер? — спросила она по-детски нерешительно.
— Да, — солгал Чандос.
Рассеянно поглаживая его грудь, Кортни долго молчала, не решаясь спросить, зачем было так жестоко убивать Красавчика. Но мысль о том, что Чандос пришел и отомстил за нее, доставляла Кортни какую-то примитивную радость.
— Чандос?
— Да?
— Ты что, правда пришел за мной один?
— А ты думала, я соберу целый полк? — сухо спросил он.
— Нет, конечно, нет. Но ведь твой друг Прыгающий Волк был рядом, я знаю. Вот уж не думала, что ты сможешь найти меня один!
Мышцы его груди затвердели у нее под пальцами, и Кортни поняла, что поставила под сомнение его мужскую честь — и это после того, как он так геройски доказал ее!
— Значит, ты думала, что я не смогу защитить тебя? Так вот почему ты не позвала меня на помощь утром, когда они схватили тебя?
Кортни застонала.
— Прости, но ты же был болен, — начала оправдываться Кортни, — я боялась» что они убьют тебя.
— Ты не знаешь, на что способен мужчина, если задета его честь. Разве я не говорил тебе об этом вчера вечером?
— А при чем тут твоя честь, Чандос?
— Ты платишь мне за то, чтобы я тебя защищал, разве ты забыла?
Ком подступил к горлу от обиды и разочарования. Она ему платит! И в этом все дело? Кортни попыталась встать, но он удержал ее.
— Никогда не сомневайся во мне. Кошачьи Глазки.
Его рука ласково прошлась по ее щеке, по мягким локонам у виска. Он вновь прижал ее голову к своей груди. От его теплого голоса Кортни начала оттаивать.
Она радовалась, что он не хочет отпускать ее из своих объятий. Но ей хотелось большего, много большего. Она мечтала, чтобы он волновался и тревожился о ней.
— Не сердись на меня, Чандос. В том, что ты найдешь меня, я не сомневалась ни секунды. Помолчав, она спросила:
— Значит, ты поправился после укуса?
— И ты еще спрашиваешь… сейчас? Она крепче прижалась лицом к его груди.
— Я хотела спросить… прошла ли боль.
— Нет, болит чертовски..
И все-таки он поехал спасать ее! Кортни улыбнулась, не догадываясь, что он почувствовал движение ее губ. Задумавшись, она водила пальцем вокруг его соска.
— Чандос?
— Что еще?
— А если я забеременею? Он вздохнул:
— Ты беременна?
— Не знаю. Пока рано судить. — Она запнулась. — Но если это случится?
— Значит, так тому и быть. Вот так ответ!
60 
