очень нудно 
50 
— Я не боюсь, я ненавижу. И не вынесу прикосновения твоих грязных рук.
Хэнк напрягся, но сумел собраться и иронически улыбнулся.
— Сэм, ты, наверное, не знаешь, на кого ты похожа. Мне не приходилось еще видеть такой чумазой женщины. Я не собираюсь пачкать о тебя руки.
— Я знаю, как выгляжу, черт тебя возьми! — закричала Саманта. — И знаю, кто виноват в том, что меня тащили сюда днем и ночью, не давая даже возможности умыться. Какого дьявола ты ждешь? Чтобы я была разодета в шелка и благоухала розами?
— Ты сейчас не так уж плохо одета. — Хэнк ехидно заулыбался.
Саманта охнула и быстро прикрыла руками грудь. Но ноги и бедра были туго обтянуты короткими рейтузами, которые не скрывали ни одной линии.
— Пожалуйста, выйдете отсюда! — запротестовала Саманта. Перенести такое унижение было выше ее сил. — И не приходите больше. Пусть кто-нибудь еще принесет еду.
— Вы плохо представляете себе свое положение. Приказы отдаю только я. Пока я воздерживался от них, надеясь договориться по-доброму, но теперь вижу, что это невозможно. Вы будете находиться в полной моей власти, и мне это, думаю, понравится. Кроме того, — добавил он, потерев раненый бок, — я все-таки ваш должник. — После этих слов он резко повернулся и вышел.
Саманта спрыгнула с кровати и расплакалась от бессилия. Совсем не при таких обстоятельствах надеялась она с ним увидеться. Она думала, что Хэнк будет в полной ее власти! Боже, какая несправедливость!
Немного позже Иниго принес ей завтрак. Еда ей не очень понравилась, но она съела все. После этого Саманта с тоской смотрела, как единственное окно в ее комнате забили снаружи досками, оставив только узкие щели. Затем смуглый коротышка установил на двери замок.
Саманте оставалось только любоваться четырьмя стенами и забитым окном. В комнату теперь проникало совсем немного света. Когда и этот свет стал меркнуть, раздражение снова охватило ее. В комнате было душно, ощущать себя грязной было противно, и она с наступлением темноты дошла до такого состояния, что с трудом могла дышать.
В конце концов Саманта начала стучать в дверь и кричать, что ей необходимо помыться, Но никто не пришел. Через час она возобновила попытки, но без успеха. На нее решили, видимо, не обращать внимания, и Саманта в изнеможении прилегла на кровать и погрузилась в беспокойный сон.
Глава 20
Ее разбудили крики и женский плач. Что делают с женщиной? Почему она плачет и просит пощады? Это Хэнк заставил ее так кричать?
Крики постепенно прекратились, но всхлипывания продолжались. Через некоторое время все затихло. Сердце у Саманты колотилось. Она представила себя на месте этой женщины, воображая самое ужасное. Пожалуй, только сейчас она поняла, в каком страшном положении оказалась.
Она полностью в его власти! Кулаки у Саманты так сжались, что ногти впились в ладони. Она ненавидела себя за этот страх и пыталась его преодолеть. Иначе она будет презирать себя.
— Хэнк! — гневно закричала Саманта. — Хэнк, ответьте!
Она поднялась с кровати и стала колотить в дверь.
— Хэнк! — вновь крикнула она уверенным голосом, в котором не слышалось ни капли страха.
Хэнк сидел на ступеньках, прислушиваясь к шуму, который устроила Саманта. Удовлетворение кривило его губы усмешкой. Пускай покричит, побеспокоится!
Солнце заливало все вокруг мягким светом. Легкий ветер играл длинными волосами Хэнка. Он откинул их, поскольку они мешали ему наблюдать за тем, как двое его людей собирают вещи в дорогу. Они возвращаются в свои деревни, возвращаются к прежней жизни, их миссия окончилась.
Хэнк хорошо заплатил им из денег, вырученных от продажи украденных у Кингсли лошадей и скота. Ему уже не нужно так много людей. Эти крестьяне и бандиты хорошо послужили ему, он был доволен ими. Дочь Кингсли в его власти.
Крики и шум в комнате Саманты не прекращались. Это веселило и успокаивало Хэнка. Он заполучил дочь Кингсли. Последние два месяца он никак не мог выкинуть ее из головы, хотя очень этого хотел. Его неотвязно преследовало желание обладать ею. Вновь и вновь спрашивал он себя, отчего эта женщина так волнует его? Почему он не может забыть эту стерву? Она должна быть наказана за то, что сделала с ним.
Хэнк не знал, что произошло между Самантой и Эдриеном Элстоном после того, как он уехал, унося пулю в боку. Но это не могло не интересовать его. Любит ли еще она Эдриена? Поверила ли она тому, что Хэнк сказал ей об Элстоне? Эти мысли не выходили у него из головы всю долгую дорогу до Санта Фе, где он остановился, чтобы залечить рану. Пуля так и осталась у него в боку, как суровое напоминание о том, что не следует поддаваться женским чарам.
50 
