Глава 22

Ужин давно закончился. Чарлз и Мэтью сразу же ушли спать, поскольку им предстояло завтра утром ехать к герцогу. Милтон увел Эйбела в кабинет, предложил выпить бренди. Ему был необходим предлог, чтобы задержать судью.

Он приказал Олафу как можно скорее обыскать три ближайшие к Уиллоу-Вудс гостиницы. Если он не найдет Ричарда, пусть медленно продвигается в сторону Лондона. Манчестер, находящийся в противоположном направлении, слишком далеко, так что нет нужды искать там. Если Ричард приехал на север, чтобы повидаться с братом, возможно, он собирается вместе с Чарлзом ехать завтра в Ротерхем и поэтому ночует где-то поблизости. Но если нет, значит, нужно проверить лондонскую дорогу. Граф дал Олафу и его поисковой партии лучших лошадей в конюшне, включая собственного жеребца. Он хотел, чтобы поиски прошли быстро и успешно, поэтому отряд не мог разделиться. Из всех слуг только Олаф мог узнать Ричарда, если увидит.

Дверь вдруг с шумом распахнулась, и Олаф вместе со здоровенным сыном старого садовника втащили в комнату пленника. Растерянный Эйбел вскочил, испугавшись неожиданного вторжения. Милтон последовал его примеру. Неужели?! Наконец-то!

Он обогнул письменный стол, чтобы увериться, так ли это. Судя по тому, как свисала на грудь голова мужчины, тот был без сознания. Длинные волосы закрывали лицо. Милтон отвел темные пряди, и дыхание у него перехватило. Ричард!

Он едва сдерживал переполнявшее его торжество. Торжество и ярость. Что за идиот этот Олаф! А вдруг в кабинете оказался бы Чарлз! И тогда Милтон не смог бы разделаться с блудным сыном, Как он того заслуживает! Наконец-то мятежник снова в его власти!

Может, послать за Джулией Миллер и вынудить молодых людей немедленно заключить брак? Пожалуй, не стоит. Слишком велик риск. Священник, живущий в поместье Милтона, пожалуй, согласится, но если Ричард откажется жениться, девушка может обвинить их в нечестной игре. А с ее адвокатами, лучшими в своем деле, которые свели на нет все его усилия стать опекуном девушки, он не смеет надеяться на удачу.

Громилы уронили Ричарда на пол у ног собеседников. Оказалось, что его руки связаны за спиной. Ничего не скажешь, он вырос. Перед ними лежал взрослый мужчина. Не мальчик. Нужно было и ноги ему связать!

Милтон не без оснований опасался, что сын снова сбежит.

— Что все это значит? — возмутился Эйбел.

— Похоже, мой заблудший сын осмелился подойти слишком близко к дому и попался в наши сети, — пояснил Милтон, с отвращением оглядывая возмутительно длинные волосы сына.

— Ричард?! — ахнул Эйбел.

— Именно. И взгляните на это, — прошипел Милтон, наклоняясь, чтобы сорвать перстень-печатку с пальца Ричарда и вернуть на законное место: на свой собственный. — Поразительно, что он по-прежнему носит украденное у меня кольцо! Конечно, я бы мог легко его заменить, но это кольцо передается из поколения в поколение от первого графа Мэнфорда ко всем последующим, и он это знает. Очевидно, у Ричарда не хватило духу его продать, но это еще один способ подорвать мой авторитет и оскорбить меня, потому что он знает, как высоко я ценил это кольцо.

— Только за это я мог бы запереть его в камере. Вы только что дали мне доказательство его вины.

К радости Милтона, Кантел реагировал так, как он и надеялся. Впрочем, Милтон был уверен, что никакая тюрьма ни в чем не убедит Ричарда. Прежде чем обсуждать важные вопросы, он отпустил сына садовника.

Олаф хотел тоже уйти, но Милтон рявкнул:

— Останься! Позаботишься о том, чтобы мальчишка не сбежал, как только очнется. А вы, Эйбел, помните, что он едва не разорил меня своими карточными долгами! Я уже упоминал об этом? Двенадцать тысяч чертовых фунтов! И куча свидетелей, чтобы это доказать!

Эйбел смущенно кивнул:

— Да… верно… как-то вы много выпили и разоткровенничались.

— Если бы герцог Челтер не выручил меня, я бы сам попал в долговую тюрьму! Я до сих пор не могу выплатить ему всю сумму. — И, словно эта мысль только сейчас пришла ему в голову, добавил: — Ведь ваш брат, кажется, служит стражником на одном из тех кораблей, которые везут в Австралию осужденных каторжников?

  48