очень нудно 
87 
Габриела уставилась на него со смесью ужаса и облегчения. Будь фонарь зажжен, пожара не миновать. И хотя она подумывала было устроить пожар, чтобы попытаться сбежать, на это просто нет сейчас времени. Дрю и его команда сражаются со штормом и не заметят огня, пока не будет слишком поздно. Но по крайней мере у нее хватило ума погасить фонарь, когда начался шторм, оставив только лампу, крепко прикрученную к письменному столу Дрю.
Жаль, что она не может заснуть и проспать весь шторм. Идеальный способ избавиться от страхов и проснуться, когда все будет кончено. Но сейчас и это невозможно: ее швыряет из стороны в сторону, так что приходится крепко держаться за цепь, чтобы не удариться о стену. Конечно, можно было бы найти убежище в постели Дрю, но теперь, когда он вернул ее себе, Габриела и близко туда не подойдет.
Вряд ли он появится, пока шторм не утихнет. Настала ночь, хотя ливень за окном не давал возможности разглядеть что-то, кроме черных туч. Прошло еще несколько часов, но шторм так и не улегся. Но тут дверь открылась, впуская ледяной порыв ветра и дождя. На пороге появился Дрю. Ему пришлось рывком потянуть за ручку, чтобы закрыть дверь. Он не позаботился снова ее запереть. Дрю повернулся и прислонился спиной к двери. Проведя чуть не полдня в борьбе с силами стихии, он по-прежнему казался энергичным, полным жизни и бодрости, словно не моргнув глазом мог справиться с любой напастью.
Он отшвырнул дождевик, который не уберег его от морской воды.
— У тебя все в порядке?
И тут нервы Габриелы не выдержали.
— Нет. Я боюсь, я замерзла, голодна, и мой зад весь в синяках от ударов об пол. Черт побери, у меня не все в порядке!
Она ожидала, что он посмеется над ней, назовет маменькиной дочкой и неженкой. Но к ее полному потрясению, он подошел ближе, встал на колени и, обняв, прижал к себе. Она и не подумала отказываться от утешения, хотя ее одежда мигом намокла.
Он прижался спиной к стене и снова притянул ее к груди, после чего сунул руку в карман, вытащил салфетку и развернул. Внутри оказалась пригоршня холодных колбасок, предусмотрительно порезанных на маленькие кусочки. Дрю положил один ей в рот.
— Остатки от завтрака, — пояснил он. — Камбуз закрыт, так что обеда не будет, возможно, до завтрашнего дня. Сама знаешь, огня разжигать нельзя.
— Знаю, — кивнула она, жадно жуя ломтик за ломтиком.
— У тебя правда синяки? — неожиданно спросил он.
Вопрос заставил обоих вспомнить о том разговоре, когда она обвинила его в том, что во время первой встречи он посадил синяк ей на руку. При этой мысли оба вдруг улыбнулись друг другу.
— Нет, просто побаливает немного, — призналась она. — До завтра все пройдет. Только осторожнее ходи по каюте. Я не слишком хорошо держусь на ногах, чтобы собрать осколки разбитого фонаря.
— Мне следовало додуматься убрать фонарь, когда начался шторм.
— Но тебя здесь не было. Хорошо, что я сообразила его потушить, — выпалила девушка, слишком поздно поняв, что выдала себя. Теперь он знает, что она может свободно передвигаться по каюте. Но он ничем не показал, что поймал ее. Просто продолжал кормить ее, а потом поел сам.
Ей не стоило сидеть рядом с ним, в его объятиях, но она пока что не смогла заставить себя пошевелиться. Слишком уж все это хорошо… Сначала ей было холодно, но потом жар его тела проник сквозь тонкую материю. Постепенно она согрелась до такой степени, что между ними, казалось, вот-вот поднимется струйка пара.
Она просто не могла игнорировать его близость. Не могла не думать о том, что произошло ночью. До этого она и не подозревала, что может существовать подобное наслаждение, но теперь… теперь греховные мысли не шли из головы. .Недаром он сказал, что у нее есть вкус и потому она захочет большего. Будь она проклята, если он не оказался прав!
И теперь она жаждала, чтобы его руки ласкали ее так же чувственно, как тогда. И его губы. Боже, ощущение этих «губ, пьянящие поцелуи… Он заставлял ее трепетать, терять разум, забыть о благоразумии и принять все, что ей предлагали.
Вот и сейчас она вздрогнула, вспоминая, какой сладостной была капитуляция. Дрю это почувствовал.
Она почти не услышала громового раската, но Дрю предположил, что именно в этом была причина ее страхов.
— Боишься шторма?
— Раньше никогда не боялась, но несколько лет назад на остров налетела такая страшная буря, что ее назвали ураганом. Много людей погибло. От зданий оставались одни обломки. В жизни не видела ничего подобного и надеюсь больше не увидеть.
87 
