очень нудно 
51 
Он изо всех сил старался сдерживать свое желание, побуждавшее его сейчас же войти в нее и дать волю своей страсти. Это желание сводило его с ума — так долго он копил его в себе. И все же он не хотел испугать ее тем, что она разожгла в нем.
Розалин казалось, что прошла целая вечность, прежде чем она разжала свои объятия и сердце ее перестало бешено колотиться в груди. С трудом переводя дыхание, она прошептала:
— Я должна сказать тебе одну вещь, прежде чем это вызовет твое удивление. Я… я никогда раньше не была с мужчиной.
Он чуть не рассмеялся при ее словах.
— Я знаю, — сказал он.
Она недоуменно приподняла брови, услышав в его голосе нотку самодовольства:
— Да? И откуда же?
На сей раз он не смог удержаться и усмехнулся, — Ты думала, я не замечу разницы? Ты ни разу не сказала, что у тебя есть мужчина. Но ты и не шлюха — ведь ты ни разу не сделала попытки завлечь меня в постель. Значит, ты невинная девица.
— Понятно, — сказала Розалин, коротко кивнув головой. — Весьма логичное умозаключение, но оно неприменимо к женщинам нашего века. Современные женщины не…
Он снова поцеловал ее — видимо, считая, что это наиболее эффективный способ прервать ее очередной монолог о различиях между их эпохами.
Ни одна женщина, ранее встречавшаяся на его пути, не читала ему столько наставлений и так не бранила его, хотя он обычно не обращал внимания на их угрозы. Он находил это даже забавным — она единственная осмеливалась порицать его, на это не решались даже те женщины, которые имели над ним власть с помощью его же меча. Но теперь было не время для пререканий. И он понял, что она тоже была с этим согласна, ибо она вернула ему поцелуй, ее руки еще крепче обвились вокруг его шеи, и она изогнулась навстречу ему.
Это было уже свыше его сил — она была такой нежной, податливой, трепещущей от желания, что он не мог больше медлить ни секунды, чтобы овладеть ею. Он медленно и осторожно вошел в нее — путь его облегчала влага ее страсти, и, слегка надавив, в одно мгновение уничтожил преграду ее невинности и полностью погрузился в ее мягкую глубину.
Розалин не издала ни звука. И когда он взглянул на нее, испугавшись, что причинил ей боль, то увидел, что к ней возвратилась страсть. Это привело его на вершину возбуждения, и он отдался этому порыву, в то же время выказывая осторожную сдержанность, которую никогда еще не проявлял ни к одной женщине. Когда он ощутил, как ее охватывает высший пик наслаждения, он в одно мгновение слился с ней в едином порыве восторга.
Она теперь принадлежала ему. Обладательница его меча отдала себя ему во владение.
Глава 20
Розалин сладко потянулась, все еще находясь во власти сна. Она чувствовала себя отдохнувшей и посвежевшей, словно проспала семь дней подряд. Ей было хорошо — так хорошо ей еще никогда не бывало. Ей даже захотелось продлить это состояние, и она решила еще немножечко понежиться в постели и не торопиться вставать.
Она слышала лошадиный топот и ржание, стук и позвякивание, словно кто-то рядом заколачивал гвозди. В воздухе носился какой-то странный запах, похожий на запах плесени, но он совершенно не портил ей настроение. Она даже не обращала внимания на то, что постель ее почему-то стала жесткой и кусачей, как шерстяные армейские одеяла…
Лошади?!
Розалин открыла глаза, тут же закрыла их и снова открыла. Нет, она, наверное, все еще спит, иначе как ей объяснить свое видение? Ее испуганным глазам предстала вовсе не ее спальня, а что-то вроде палатки. Плесневелый запах исходил от подушек и матраса, простыни были из очень грубой ткани. Матрас, если его только можно было так назвать, лежал прямо на полу и был гораздо уже двуспальной кровати.
Пол покрывал тот же холст, что был натянут на палатку. Поверх холста вместо ковра была брошена шкура. У стены стоял большой старинный кованый сундук, крышка его была открыта. По обеим сторонам от него стояли два сундучка поменьше. На них так же, как и на большом, были повешены огромные замки, а один был даже перетянут ржавой цепью. Железный горшочек, вернее, котелок, был подвешен на какое-то хитроумное приспособление из жердочек над потухшими углями.
Но это же?.. Нет, Торн не смог бы перенести ее в прошлое без ее согласия. Просто ему, вероятно, непривычно было спать в помещении, и он вытащил их постель на улицу. Но где в таком случае он взял палатку?
Розалин отбросила грубые простыни и стала шарить вокруг в поисках одежды. Заметив свою наготу, она застыла в удивлении, и тут воспоминания о прошедшей ночи вихрем пронеслись перед ее мысленным взором. Розалин улыбнулась. Ладно, так уж и быть, она не будет ругать его, когда разыщет, просто заметит, что ему надо было предупредить ее, прежде чем отправляться на лоно природы. И все-таки, где он отыскал палатку?
51 
