очень нудно 
42 
— Твоя взяла, викинг. Можешь убить меня. Гаррик, не отвечая, долго смотрел на пленницу. Гнев почему-то почти испарился. Бренна не шевельнулась, когда он снял тяжелый пояс и взвесил на руке, только во взгляде загорелась жгучая ненависть.
Но тут он внезапно уронил пояс на пол. Девушка, недоуменно хмурясь, увидела, что Гаррик избавился и от туники, а когда он нагнулся, чтобы отстегнуть кожаные подвязки от штанов, испуганно охнула:
— Что ты делаешь?
— Раздеваюсь. — Жесткая усмешка искривила губы Гаррика.
— Собираешься избить меня голым? — неуверенно спросила она, широко распахнув глаза.
— Нет, госпожа, — холодно объяснил он, стягивая сапоги из мягкой кожи. — Я решил разделаться с тобой по-другому.
— Но как?
— По-моему, это очевидно! — Густые брови слегка приподнялись. — Я покорю тебя единственным верным способом, которым мужчина берет верх над женщиной, — овладею тобой!
Девушка непонимающе уставилась на него, не в силах до конца осознать смысл его слов. Впервые в серых глазах мелькнул неподдельный ужас. С лица сбежала краска. Бренна невольно подалась назад. Смертельная паника охватила ее. Этого не должно было случиться! Все говорили, что он ненавидит женщин! Байярд сказал, что Гаррик к ней и пальцем не притронется! И, кроме того, он никогда не смотрел на нее с вожделением, как остальные мужчины! Перенесет ли она пытки, которые так красочно расписывала Корделла? И неужели опозорит себя криками и мольбами о пощаде? Ведь Бренна не знает, какие муки уготовил ей викинг!
Гаррик был окончательно сбит с толку. Чего она так испугалась? До сих пор мужество ни разу не изменило девушке. Она вынесла все испытания не моргнув глазом, ожидала жестоких побоев, а теперь трясется при мысли о том, что ляжет в постель к мужчине!
Столь разительная перемена не поддавалась объяснению. По вызывающему поведению и чисто мужской стойкости Бренны можно было предположить, что никакая боль не заставит ее сдаться. Но то, что происходит с ней, нельзя отнести за счет решимости Гаррика унизить девушку, ведь не в ее характере отступать перед испытаниями.
— Неужели я наконец нашел способ укротить тебя? — тихо, но с любопытством осведомился он.
— Я не животное! И не нуждаюсь в укрощении!
— Нет, ты рабыня, чья дерзость не имеет границ, — мягко напомнил Гаррик.
— Но ты не хочешь меня, викинг! Тогда к чему все это? — приглушенно пробормотала она. Гаррик задумчиво оглядел девушку:
— Согласен, женщины мне ни к чему. Я беру их только, когда тело мое испытывает нужду в плотских утехах. И красивые девушки совсем не привлекают меня, как раньше. Но, судя по всему, это единственный способ, которым можно сломить твое упрямство.
Он шагнул вперед, и лицо Бренны побелело еще больше. На мгновение она застыла в оцепенении, но, опомнившись, ринулась к лежавшему на полу кинжалу. Только Гаррик на этот раз был начеку. Схватив девушку, он прижал ее к себе, прежде чем она успела добраться до оружия. Бренна вырывалась словно пойманный зверь, знающий, что смерть близка. Острые ногти впились в каменно-твердую грудь, но Гаррик лишь весело рассмеялся:
— Теперь тебе нечем драться. Конечно, можешь помериться со мной силами, но сама знаешь, кто выйдет победителем.
Вместо ответа она впилась зубами в его руку, и Гаррик, вскрикнув от неожиданности, ослабил хватку. Бренна попыталась метнуться к двери, но он успел схватить ее за подол сорочки. Девушка хотела было вырваться, но ветхая ткань затрещала, и она оказалась обнаженной до пояса. Гаррик вновь притянул Бренну к себе. Она повернулась, и сжатый кулак едва не врезался ему в лицо. Гаррик безжалостно сжал ее руку и завернул за спину.
— Отпусти меня! — истерически вскрикнула Бренна.
— Ну уж нет!
Бренна решилась униженно умолять, но, взглянув на викинга, заметила, что глаза его загорелись наконец страстью. Он прижался к ней всем телом, и она ощутила силу его желания. Ужас, охвативший девушку, лишил ее способности сопротивляться, и она могла только слабо уклоняться от поцелуев. Наконец Гаррик, потеряв терпение, сжал ее подбородок огромной ладонью и наклонил ее голову назад, но, прежде чем их губы встретились, Бренна вцепилась в его золотистую гриву и резко дернула.
— Клянусь Тором, девушка, — прорычал он, — ты сопротивляешься, словно еще не потеряла невинности!
— Так и есть, — прошептала она, уткнувшись носом ему в плечо и морщась от боли в руке, которую он все еще не выпускал. Гаррик недоуменно оглядел темноволосую макушку с длинной черной косой, сползавшей, словно змея, по стройной спине, и слегка разжал пальцы, хотя по-прежнему стискивал девушку в объятиях.
42 
