очень нудно 
65 
И вот, прибыв поздним утром домой и услыхав об отъезде Брижит, Квентин заперся в зале и рычал на каждого, кто пытался к нему войти. Уже стемнело, и он был изнурен, хотя сон все еще не шел к нему. Даже вино не помогало, и барон гадал, на дне которой бутылки он наконец обретет забвение.
Утром предстояло много дел, поэтому Квентину пора было спать. Надо немедленно начать поиски Брижит. Он бы отправился прямо сегодня, если бы его люди утром не встретили банду разбойников, которые их изрядно потрепали: двоих ранили, одного — тяжело. Но Квентин думал не о раненых, а о тех, кого можно взять с собой. Второй вопрос, требующий решения, — в каком направлении ехать? Он упустил еще что-то важное, способное существенно облегчить задачу, но никак не мог вспомнить что именно. Возможно, его разумом наконец-то завладевал долгожданный сон.
И вдруг его как громом поразило. Ну конечно! Ведь не могла Брижит отправиться в путь одна. Кто-то же сопровождал ее. Этот человек расскажет ему, в какой монастырь она поехала. Друода должна знать провожатого! С этой мыслью Квентин вскочил на ноги, но тут же покачнулся и рухнул обратно в кресло, бормоча проклятия. В голове у него стучало.
— Господин, умоляю вас, на пару слов. Квентин прищурился, чтобы разглядеть, чей голос доносится из темного угла, но так и не смог никого увидеть.
— Кто здесь? — спросил он.
— Это я, Эдора, господин, — послышался робкий ответ.
— А, дочка Алтеи. — Барон подался вперед, не вставая с кресла. — Ну, где же ты, девочка? Подойди ближе.
Со стороны лестницы робко показался небольшой силуэт. Эдора неуверенно остановилась, а затем осторожными шагами приблизилась. Сальные свечи на столе уже почти догорели, и девушку освещали лишь отблески их огня. От этого Квентину казалось, что перед ним пляшут сразу две, нет, три фигуры.
— Стой спокойно, девочка! — раздраженно прикрикнул хозяин, с трудом напрягая зрение.
— Я… Я стою, господин.
— Что это? — нахмурился он. — Твой голос звучит испуганно. Разве я когда-нибудь обращался со слугами плохо, Эдора? У тебя нет причин бояться меня.
Девушка в волнении заломила руки:
— Я пыталась поговорить с вами раньше, господин, но вы… вы швырнули в меня сырным кругом и приказали убираться.
Квентин усмехнулся:
— Правда? Боюсь, что этого я не припомню.
— Вы были совершенно безумны от горя, и это неудивительно после того, что здесь произошло, пока вас не было.
Услышав слова сочувствия, Квентин вздохнул:
— Скажи, Эдора, почему она это сделала?
— Я не имею права плохо отзываться о вашей тетушке, — с тяжелым сердцем выдавала из себя служанка.
— Тетушке? Я говорю о сестре. Но ты, должно быть, и сама не знаешь. А где Мэвис? Она всегда была наперсницей Брижит, ей-то наверняка известно, почему сестра приняла столь странное решение.
— А вам разве не сказали, — удивилась Эдора, — что Мэвис погибла? Квентин прищурился:
— Погибла? Как?
— Ваша тетушка выгнала ее из замка, и ее убили воры на дороге. Хотя я иногда сомневаюсь, действительно ли это были разбойники.
Быстро трезвея, Квентин уставился на служанку.
— Какое право имела моя тетка делать такие вещи?
— Она назвалась владычицей Луру, как только мы получили известие о вашей гибели.
— Ты имеешь в виду, что Друоду назначили опекуншей Брижит?
Эдора начала волноваться:
— Да нет же, господин, не опекуншей. Граф Берри так и не узнал о вашей кончине.
Квентин резко выпрямился в кресле.
— Как же это могло случиться?
— Друода утаила от него это, а госпожу Брижит вообще не выпускала из Луру, чтобы та не смогла отправиться к графу. Вассалы тоже не помогли ей, поверив, что скоро ваша тетка и ее муж станут опекунами мадемуазель Брижит. Здесь все выполняли только приказы Друоды. Даже Валафрид не осмеливался ей возражать.
— Ты понимаешь, что говоришь мне, девочка? — сердито забасил Квентин, и Эдора в страхе отступила.
— Правду, господин, клянусь. Я-то думала, что ваша тетушка уже во всем призналась, иначе ни за что не осмелилась бы к вам подойти. Но ей все равно не скрыть истины, ведь каждому в Луру известно, как она обращалась с вашей сестрой.
— Но она не сказала мне ни слова.
— Тогда прошу прощения. Я пришла сюда не для того, чтобы злословить на госпожу Друоду, а только чтобы спросить, не известно ли вам что-нибудь о мадемуазель Брижит. Мы так переволновались. Ведь к этому времени она уже должна была вернуться.
65 
