40 
«Я люблю тебя», — молча добавила она про себя.
Джереми развернулся и направился к бару. Открыл бутылку виски, налил себе стакан и осушил его одним глотком.
— Джереми, ты испытываешь ко мне хоть какие-нибудь чувства? — Вопрос слетел с ее губ помимо воли.
— Одержимость. Я одержим тобой. — Он покачал головой и снова наполнил бокал. — После того, как мы познакомились, я живу в мире, где нет правил, а я не могу жить без ориентиров. Мне нужно знать четкие границы, а если их нет, я расставляю их сам.
— А как же тогда образуется большинство других пар? Ведь они не определяют заранее как им жить. Почему бы и нам не попробовать?
Джереми снова покачал головой.
— Только не в моем случае. Я бы даже сказал, не в нашем случае. У нас не выйдет так, как живет «большинство», потому что наши с тобой отношения изначально были лишь видимостью отношений. Мы оба держали в уме, что нас связывает, — и это был наш контракт.
— Если ты хочешь так думать, пожалуйста, — стараясь, чтобы ее голос не дрожал, сказала Изабелла. — Я была с тобой не из-за контракта. Я была с тобой, потому что... потому что люблю тебя.
— Ты не любишь меня, — возразил Джереми. — Это всего лишь одержимость. Если хочешь, — он пожал плечами, — страсть.
— Говори за себя, — проглотив комок в горле, с достоинством сказала Изабелла. — Я люблю тебя.
Джереми ничего не ответил. Между ними воцарилось молчание.
— Пожалуйста, давай вернемся на берег, — опустив голову, тихо попросила Изабелла.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Прошло две недели. Изабелла сконцентрировалась на делах, запретив себе думать о Джереми. Днем это работало, но вот ночью она почти не спала, потому что в ее памяти оживали воспоминания дней и ночей — особенно ночей, — проведенных вместе.
Она скучала по нему, скучала безумно. Джереми незаметно заполнил ее жизнь, и только сейчас она начинала осознавать, как опустело без него ее существование.
Сидя перед компьютером, Изабелла задумалась и открыла не тот файл. Когда на экране возникла фотография Джереми, сделанная на его тридцатипятилетие, ее сердце на секунду замерло, а затем забилось где-то в горле. Изабелла пыталась бороться с собой, но уже через секунду эту борьбу проиграла. Перед ней замелькали фотографии: Джереми один, с Келом, со своими и ее друзьями, его родители и снова он один.
Увеличив фотографию до максимума, Изабелла с любовью смотрела на него, и ее охватила тоска такая острая и пронзительная, что, казалось, сердце вот-вот разорвется от боли.
Как же она его любит! Зачем, ну зачем она только в него влюбилась? Почему ее сердце остановило свой выбор именно на нем?
Горькая улыбка тронула ее губы. Почему? Потому что Джереми самый красивый, замечательный, нежный, неприступный... Просто он самый-самый для нее, вот и все.
В дверь позвонили.
Интересно, вяло подумала Изабелла, кому она понадобилась?
Открыв дверь, Изабелла подумала, что у нее галлюцинации. На пороге стоял Кел. Он быстро оглядел ее с головы до ног и нахмурился.
— Готов спорить, что привидения выглядят лучше, чем ты, — невесело пошутил он.
— Спасибо.
Почти те же самые слова она уже слышала сегодня от Рэндалл и Шелли, после чего они чуть ли не насильно отправили ее домой.
— Что за чертовщина? Я-то думал, что неплохо во всем этом разбираюсь. Кажется, я ошибся.
Изабелла нахмурилась, не понимая ни слова из того, что он говорил.
— Ты... не пьян? — осторожно спросила она.
— Я не пью. Послушай, может, все же пригласишь меня войти? — Он вошел прежде, чем она успела открыть рот.
— Да, конечно. — Изабелла немного пришла в себя. — Чувствуй себя как дома.
Изабелла не испытывала желания видеть кого-либо, но так у нее появился шанс узнать новости о Джереми из первых рук. Она ненавязчиво пыталась выяснить, не созванивался ли он с ее братом. Дар ответил отрицательно: мистер Харпер не звонил ему уже давно.
— Что-то случилось? — спросила она, когда они вошли в гостиную.
— Вообще-то, я сам собирался спросить тебя об этом, — заявил Кел. — Что у вас случилось? Вы поссорились?
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
— Изабелла, я знаю, что между тобой и Джереми пробежала черная кошка...
40 
