41 
Это место больше не было ее домом. Ей следовало уехать, не дожидаясь вечеринки, и теперь она. жалела, что не сделала этого
Неожиданно Хантер обернулся, и их взгляды встретились. Ее сердце учащенно забилось, по венам разлилось пьянящее тепло. Затем он быстро что-то сказал своим собеседникам и направился к ней. Словно загипнотизированная, она наблюдала за тем, как он пробирается сквозь толпу. Каждое его движение было исполнено решимости. Его взгляд был таким пронзительным, что она не смогла бы отвернуться, даже если б и захотела.
— Потанцуй со мной, Марджи, — попросил он, протягивая ей руку.
Все вокруг наблюдали за ними. Саймон довольно улыбался. Разве могла она отказаться? Допустить, чтобы все вокруг сплетничали о них, строили догадки? Не проще ли притвориться еще на один вечер, что все в порядке?
Кроме того, разве она могла упустить последнюю возможность побыть рядом с Хантером, прикоснуться к нему?
Кивнув, она вложила свою ладонь в его, и ее бросило в жар. Они оказались на танцполе в тот момент, когда оркестр закончил играть одну мелодию и начал другую. Марджи узнала песню, поскольку Саймон был большим поклонником творчества Фрэнка Синатры. Несмотря на то что сейчас ее исполнял другой человек, она не потеряла своего очарования.
- Ты отлично выглядишь, — произнес Хантер низким чувственным голосом, глядя ей в глаза.
— Спасибо. - Смущенная, Марджи отвела взгляд. Она не могла смотреть в эти голубые глаза. Ей было невыносимо видеть в них сожаление и неизбежность расставания.
— Ты меня избегала, — сказал он, плавно покачиваясь в такт музыке.
— Да. — Господи, когда закончится этот танец? Марджи попыталась немного отстраниться, но в ответ Хантер лишь крепче прижал ее к себе, и она почувствовала, как бьется его сердце.
— Я не хочу, чтобы ты уезжала, Марджи. Прошу тебя, останься.
— Не надо, — произнесла она надтреснутым голосом. — Мне и так тяжело.
— Иначе и быть не может. Ведь ты сказала, что любишь меня.
Марджи посмотрела на него, и ей показалось, что все огни, горящие в зале, отражаются в его глазах. Ей пришлось призвать на помощь всю смелость, чтобы не отвернуться.
— Да, — с трудом произнесла она. — Я люблю тебя и именно поэтому не могу остаться.
Хантер усилил хватку, и ей стало трудно дышать.
— Я не был помолвлен с Гретхен.
Марджи заставила себя спросить;
— Ты не делал ей предложения?
В зале было много красивых женщин, но Хантер смотрел только на нее.
— Я дал ей понять, что подумываю о том, чтобы обзавестись семьей. Но...
— Нет. Ты хотел Гретхен, — неистово возразила Марджи. — Меня ты никогда не хотел. Ты выбрал себе в жены ее, а не меня.
— Но не она моя жена, а ты.
Марджи покачала головой.
— Это не имеет значения, Хантер. Неужели ты не понимаешь?
Песня закончилась, но Хантер не отпускал ее. Его руки по-прежнему крепко держали ее, его взгляд был прикован к ней. Он отказывался ее отпускать.
— Разумеется, имеет, — возразил Хантер, едва сдерживая гнев. Черт побери, он дал ей время как следует обдумать его предложение и не мог допустить, чтобы все завершилось прощанием на танцполе на глазах у жителей Спрингвилла.
Словно прочитав его мысли, она прошептала:
— Пожалуйста, Хантер, не усложняй ситуацию.
Но Хантер не привык сдаваться. Отпустив ее на мгновение, он схватил ее за локоть.
— Пойдем поговорим наедине.
— Я никуда с тобой не пойду, — возразила Марджи, пытаясь вырваться.
Тогда он слегка наклонился, подхватил ее на руки и взвалил на плечо.
— Что ты делаешь? — удивленно воскликнула она.
— То, что мне следовало сделать еще три дня назад, — ответил он с улыбкой.
— Саймон! — воскликнула Марджи, когда Хантер понес ее к стеклянной двери, ведущей в сад. -Помогите!
— Ни за что, дорогая! — крикнул им вслед пожилой мужчина.
Гости смеялись, но Хантеру было все равно, что они подумают. В данный момент для него не имело значения ничего, кроме упрямой рыжеволосой женщины, которую он нес на руках.
- Разрешите пройти, - сказал он гостям в патио.
— Отпусти меня! — крикнула она снова, затем понизила голос: — Ты выставляешь мою задницу на всеобщее обозрение!
Ухмыльнувшись, Хантер похлопал ее по округлым ягодицам.
- У тебя отличная задница. Тебе нечего стыдиться.
41 
