очень нудно 
110 
— Анджела!
Низкий голос, скорее всего мужской, о чем-то спросил. Полицейский извлек из кармана пистолет и встал наизготовку. Когда в коридоре горел свет, он не заметил глазков на дверях. Впрочем, вряд ли они смогут его разглядеть, даже если свет зажжется опять. Мормино снова повторил псевдоним Сони Нвана, надеясь, что его все-таки впустят:
— Анджела!
Прошло пару минут, потом он услышал, как в железной двери поворачивается замок. Звук был куда приятнее голоса неизвестного мужчины, задавшего ему вопрос. Полицейский догадался, что кто-то чуть приоткрыл дверь. Внутри сейчас тоже было темно.
Мормино с силой бросился на дверь. Он услышал, как что-то хрустнуло, и понял, что сопротивления не будет. Паоло влетел внутрь, и кто-то упал перед ним на пол. Он поискал выключатель и сразу обнаружил его на косяке. Включив свет, он затворил за собою дверь.
Комната без окон, в которой он сейчас находился, больше походила на сарай. Впечатление дополняли ветхий плетеный диван, старые деревянные стулья и цементный пол. На полу неподвижно лежала цветная девушка, в которой Мормино признал Соню Нвана. На фотографии она выглядела более худой. Полицейский не дал ей встать и прижал затылок девушки к полу, размахивая перед ее лицом пистолетом.
— Где Мария? — прорычал он.
Девушка показала рукой на пустой диван в центре комнаты. Мормино поднял и поставил Соню впереди себя, прикрываясь ею. В комнате больше никого не было, но слева от него виднелись еще две двери.
Паоло открыл ближайшую, все еще держа Соню как щит впереди себя. Внутри было темно. Он включил свет. В центре комнаты стояла большая кровать, а в глубине — стенной шкаф, упирающийся в потолок. Никого не было видно.
Захлопнув эту дверь, Мормино бросился к следующей. В соседней комнате свет горел. Она отличалась тем, что один угол был отгорожен занавеской. Вероятно, там находился душ или унитаз. Две отдельные кровати были до пола закрыты покрывалами.
Мормино отбросил Соню в сторону, приподнял одно из покрывал и заглянул под кровать. Там, свернувшись в позе зародыша, лежала женщина. Помахав пистолетом, он приказал ей вылезать.
Когда она выбралась из-под кровати, полицейский узнал в ней Марию. Она была лет на десять старше Сони, и это бросалось в глаза. Короткая стрижка обнажала дефекты кожи.
Угрожая женщинам пистолетом, Мормино заставил их пройти в первую комнату и сесть на диван. На лице Сони был написан животный страх. Марии же удавалось держать себя в руках даже под дулом пистолета. Кто знает, зачем этот мужчина пожаловал сюда? Желая разговорить их, Мормино опустил пушку.
Соня, не отрываясь, продолжала смотреть на поблескивающий пистолет, а Мария, казалось, окончательно успокоилась.
— Ты из полиции? — спросила она.
— Я вооружен. Этого достаточно.
Мария кивнула. Похоже, она все понимала. Мормино вынул из кармана плаща фото Лукмана и положил ей на колени.
— Расскажи мне о нем.
— Он умер.
— Я хочу знать отчего. Кто вскрыл ему живот?
— Полицейский, — констатировала Мария.
Мормино с удивлением отметил, что она произнесла эти слова отчетливо, почти по слогам. Словно говорила их для кого-то другого. Проследив за взглядом Марии, он повернул голову и увидел у себя за спиной высокого и худого цветного мужчину, держащего в руке нож.
Прежде чем Мормино успел развернуться и наставить на него пистолет, мужчина бросился на него с ножом. Раздался резкий вскрик Марии: «Нет!», но коррида уже началась.
Упершись ногами в пол, Мормино выполнил поворот, достойный тореро. Агрессор, промахнувшись на несколько сантиметров, приземлился рядом с Соней. Не успел он подняться, как полицейский, сумев удержать равновесие, направил пистолет ему в грудь, но ни мужчина, ни Соня больше на него не смотрели.
Их внимание было приковано к ножу, валявшемуся рядом. «Странное оружие, — подумал Мормино, — тонкое и совсем короткое лезвие. Что таким можно сделать?» Чернокожий переводил взгляд со своих окровавленных пальцев на ногу Сони, всю в кровавых полосах. В его глазах был страх. Соня стерла следы крови. Она не была ранена, просто испачкана.
Мужчину парализовал ужас, хотя рана, которую он получил при падении, казалась совсем незначительной. Не обращая на пистолет Мормино никакого внимания и не пытаясь подняться с пола, он прислонился спиной к дивану и только смотрел на свою руку.
Полицейский понял, что держит ситуацию под контролем, и спросил его по-итальянски:
110 
