очень нудно 
148 
— Черная магия?
— Карты Таро, астрология, восточная философия, каббала и прочее в том же духе. В то время этим многие интересовались.
— Все возвращается… — заметил Бэнкс, вспомнив про Мадонну и всех прочих звезд, которые недавно открыли для себя каббалу. Не говоря уж о сайентологии, которая была мощной силой и в конце шестидесятых. Если терпеливо ждать, все повторяется.
— Пожалуй, — согласилась Таня. — В общем, обычно Робин был погружен в какую-нибудь книгу. Он мало говорил. И, как я уже сказала, я его толком не знала. Как и остальные. Его жизнь вне группы оставалась для нас загадкой. Если у него вообще была такая жизнь.
— Линде он нравился?
— Да, она говорила, что он славный. Но тогда мужчины в списке ее приоритетов стояли не очень высоко.
— Но все-таки она же не вычеркнула их из своей жизни?
— О нет. Я уверена, она бы заинтересовалась, если бы подвернулся подходящий человек. Она просто устала от манеры, которая была у некоторых наших парней. Свободная любовь! Они думали, что это значит — они могут валять любую женщину, которую захотят.
— А какие отношения были между Робином и Виком Гривзом?
— Да ничего необычного. Робин иногда расстраивался, что группа играет больше песен Вика, чем его собственных, но Вик просто был более сильный автор. Тексты Робина — слишком мрачные, чересчур много чернокнижия.
— И это все?
— Да, больше я ничего не знаю. Обычно они друг с другом отлично уживались.
— А как насчет остальных участников?
— То же самое. Конечно, случались разногласия. Так всегда бывает, когда коллектив слишком много времени толчется в одном пространстве. Но они не вцеплялись друг другу в глотку, если вы об этом. Я бы сказала так: для музыкальной группы эти ребята вели себя очень прилично. А я-то в свое время навидалась дурного поведения.
— А после того, как вы вошли в группу?
— Все относились ко мне с уважением. И это до сих пор так.
— Остальные члены группы — какие они были люди?
— Ну, Вик был чувствительный поэт. Робин, как я говорила, интеллектуал и мистик. Рэг был сердитый молодой человек. Парень из рабочего класса, всегда готовый ввязаться в драку. Теперь он этим в общем-то переболел. Думаю, сыграли роль несколько миллионов фунтов. А Терри был тихоня. Тяжелое детство: его отец умер, когда он был совсем маленький, а мать у него была по-настоящему странная. Она даже, по-моему, в конце концов попала в сумасшедший дом. Он очень переживал и особенно на эту тему не распространялся. Похоже, тогда он был получше остальных приспособлен к жизни. По крайней мере, ему удавалось время от времени улыбаться и разговаривать по-человечески. Ну, а Эдриан был шутник, любитель поразвлечься. Он по-прежнему такой. Большой весельчак.
— А вы?
Таня приподняла изящно изогнутую бровь:
— Я? Я была загадочная личность.
Бэнкс улыбнулся:
— А ваши близкие отношения с Крисом Адамсом?..
— Постепенно сошли на нет. В те первые два-три года у нас был жесткий график. Трудно было сохранить такие отношения. Мы постоянно или гастролировали, или записывались. Но мы с ним всегда оставались друзьями. До сих пор остаемся.
— В ту ночь, когда утонул Роберт Мёрчент, — вернулся к теме Бэнкс, — вы действительно ожидали, что полиция поверит, будто все вы крепко спали у себя в постелях?
Казалось, ее поразил этот вопрос, но ответила она без особых колебаний:
— Но они ведь поверили. Смерть от несчастного случая.
— Но вы-то не спали, верно? — настаивал Бэнкс, стреляя во тьму, но надеясь попасть в цель.
Таня посмотрела на него, в зеленых глазах читалось смущение. Он видел, что она пытается оценить его, понять, что ему известно и как он мог это узнать.
— Это было давно, — произнесла она. — Я не помню.
— Перестаньте, Таня, — сказал Бэнкс. — Почему все вы лгали?
— Господи помилуй, никто не лгал. — Она покачала головой, затягиваясь сигаретой. — Да какого черта! Так было проще, вот и все. Никто из нас не убивал Робина. Мы это знали. Зачем? Если бы мы сказали, что все шлялись туда-сюда, нам бы задали еще больше дурацких вопросов. А мы были никакие. Всем просто хотелось, чтобы нас оставили в покое.
— И что же произошло на самом деле?
— Я правда не знаю. Я была пьяная, если уж на то пошло.
— Наркотики?
— Кое-кто из остальных — да. Не без этого. А я всегда предпочитала водку. Хотите верьте, хотите нет, но я никогда ничего другого не употребляла. Ну, разве что иногда покуривала травку. Дом был большой, народу полно. Невозможно было за всеми уследить, даже если захотеть.
148 
