28 
Потом я пыталась вообразить, на что это может быть похоже, когда ты медленно раздуваешься, как созревающая дыня. С какого момента это начинает осознаваться как беременность, а не нарушение деятельности пищеварительного тракта? И когда ты начинаешь настолько любить дитя, что смиряешься с хаосом, которым небытие вымещает свою досаду на твоем теле? И как все это происходило у Кэролайн? Должно быть, для нее это было особенно тяжко. Танцовщица, которая целыми днями репетировала, напрягая свое полуголодное, мальчишески поджарое тело… Каково это — ощущать, как оно женственно округляется и наполняется, как оно тяжелеет, дабы исполнить извечное предначертание всякой земной женщины — произвести младенца, который до поры зреет и наливается силами у тебя в животе? Возможно, я ошибаюсь. Возможно, она радовалась этому, как чему-то такому, что придаст ей силы переменить судьбу, отказавшись наконец от иссякающих амбиций и родительских надежд и упований. Она могла даже сама увлечься надеждой увидеть свою собственную тоненькую балеринку, выделывающую пируэты возле ее ног. Почему нет? Что делают танцовщицы, не ожидая впереди ничего, кроме старости и больных суставов? Или частные сыщики, нанимаемые для отлова убегающих из дому чад? Что я сама стану делать, дожив лет до шестидесяти и не имея никого, с кем можно было бы разделить воскресный ланч? Или не имея никого, кому можно было бы доверить мою канарейку, пока я буду отсутствовать, ежегодно уезжая на двухнедельный отдых в Средиземноморский Клуб стариков? Задуматься— так перспектива весьма мрачная. От всех этих мыслей я окаменела, да оно и понятно, всем известно, какая паранойя охватывает тех, кто курит в одиночку. Да еще эта жуткая мисс Патрик не выходит из головы. Так и вижу, как она сидит в одиночестве с прямой как доска спиной перед блеклыми коричневатыми фотографиями, сидит трезвая, даже не пытаясь чем-нибудь одурманить свою черепушку. Эта картинка неожиданно вновь вернула мне чувство юмора. А потом я задремала, и в мое сознание вплыл Париж, переполненный беременными женщинами, престарелыми балеринами и рыбами Тэба Хантера с пустыми пьяными глазами Скотта. Все это было как предзнаменование.
Колиндейлская библиотека прессы удалена от всех мест и населенных пунктов, кроме самого Колиндейла. Стулья в ней неудобные, персонал даже более терпелив и занудлив, чем ты, а сэндвичи из расположенного поблизости кафе имеют тот же вкус, что и пожухлые экземпляры «Санди экспресс». Но все это, как ни странно, помогает подобного рода занятиям, я имею в виду дотошное исследование старых газет. У меня не было никаких гарантий, что объявления о найме на работу в Париже помогут мне в поисках, тем более что на всех открытках Кэролайн стоял почтовый штемпель «Лондон». Но она, похоже, все-таки ездила во Францию, да и не раз, если верить Реснитчатому. Впрочем, и верить-то больше было некому. Какой у меня выбор? Я надеялась найти что-то похожее в лондонском «Ивнинг стандарт», до такой степени переполненном всякого рода предложениями, что тут сам черт мог ногу сломать. Но у меня была одна зацепочка. Со слов Скотта я знала, когда примерно она прочитала объявление. На поиски ушло все утро и часть дня, но в конце концов, я нашла его. И чувствовала, что это именно то, что надо. Впервые они дали его в «Гардиан», в пятницу 4 февраля, потом повторили в «Ивнинг стандарт» от 7 и 11 февраля.
«На ответственную работу приглашается молодая женщина с изюминкой. Вам от двадцати до тридцати? Вы здоровы, красивы, сообразительны, любите жизнь и заботитесь о своей индивидуальности? Вы располагаете собой и хотели бы исключительно прилично заработать, временно пожив во Франции? Если все это так, обращайтесь к нам письменно, присылайте данные о себе и недавние фотографии по адресу: агентство „Потенциал“, Джубили-авеню, 123.071335 4311».
Я позвонила сразу же, желая для начала удостовериться, что агентство все еще находится по указанному адресу. Никто ничего по телефону говорить мне, конечно, не стал, да я и сама всегда считала, что во плоти произвожу большее впечатление. Пришлось объявиться там лично.
Девушки, сидевшие за столами, выглядели не так стильно, как интерьер, но имели самонадеянный вид, проистекающий от однодневных курсов администрирования, которые проходит весь персонал. У меня было два пути — лгать или говорить правду. Но почему ограничиваться чем-то одним, когда можно воспользоваться и тем, и этим?
28 
