5 
Не обращая на меня внимания, Джесси вернулся к прерванному занятию на другом конце этого хаоса. Я увидела керамический горшок, который исчез из кухни несколько месяцев назад, а теперь стоял на телевизоре, и медную трубку: один ее конец выходил из-под крышки, а второй был опущен в пластиковый кувшин для молока, наполненный льдом. Заканчивалась вся эта конструкция стеклянной банкой, куда что-то капало.
Возможно, Джесси похож на уголовника, но он очень умный. Как только я протянула руку, чтобы потрогать его хитроумное изобретение, Джесси обернулся.
– Эй! – Он перелетел через кровать и ударил меня по руке. – Ты нарушишь конденсирующую цепь.
– Это то, что я думаю?
На его лице появилась хитрая ухмылка:
– Смотря что ты думаешь. – Он поднял банку, и жидкость начала капать на ковер. – Попробуй.
Для кое-как сделанного перегонного аппарата виски был довольно крепким. Все мои внутренности будто опалило адским огнем, потом ноги подогнулись, и я упала на кровать. Голос пропал почти на целую минуту.
– Отвратительно, – выдохнула я.
Джесси засмеялся и тоже сделал глоток, хотя на него это, похоже, подействовало не так сильно.
– Ну, чего ты от меня хочешь?
– Откуда ты знаешь, что мне что-то нужно?
– Потому что никто не наносит мне визитов вежливости, – сказал он, усаживаясь на подлокотник кресла. – И если бы что-то случилось с Кейт, ты бы сразу сказала.
– Это как раз насчет Кейт. В некотором смысле, – сказала я, уставившись на свои колени. Я все еще чувствовала огонь внутри. – Помнишь, когда ты пришел домой пьяный и я притащила тебя сюда? Ты мне должен.
– Что должен?
Я сунула ему в руки газетные вырезки. Они лучше меня могли все объяснить. Брат пролистал их, потом посмотрел на меня. У него светло-серые глаза, и иногда, когда он смотрит на тебя, ты совершенно забываешь, что хочешь сказать.
– Не связывайся с системой, Анна, – горько сказал он. – У всех у нас свои выученные роли, от которых мы не отступаем: Кейт строит из себя мученицу, я – Позор Семьи, ну, а ты… ты у нас Миротворец.
Он думал, что знает меня, но и я знала его. Когда дело касается нарушения правил, Джесси нет равных. Я посмотрела ему прямо в глаза:
– Кто сказал?
Джесси согласился подождать меня на парковке. Это был один из немногих случаев, когда он меня послушался. Я подошла ко входу, который охраняли две горгоны.
«Господин Кемпбелл Александер, офис на третьем этаже». Стены обшиты деревянными панелями цвета конского каштана, а персидский ковер был настолько толстым, что мои кроссовки утонули в ворсе. Туфли секретарши блестели так, что в них можно было увидеть собственное отражение. Я посмотрела на свои обрезанные шорты и кроссовки, которые я недавно от скуки разрисовала фломастерами.
У секретарши были идеальные брови, идеальная кожа и красивый рот, из которого лилась брань, адресованная кому-то, кто находился на другом конце телефонной линии.
– Надеюсь, ты не думаешь, что я скажу это судье. Только потому, что ты хочешь вывести Клемана из себя, я не собираюсь… Нет, вообще-то эту прибавку я получила за свою уникальную работу и за то дерьмо, с которым имею дело каждый день, когда мы на самом деле на… – Она отвела трубку от уха, и я услышала гудки отбоя. – Сволочь, – проворчала она и, кажется, только тогда заметила меня в трех футах от себя. – Я могу вам чем-нибудь помочь?
Секретарша смерила меня взглядом с головы до ног, оценивая по общей шкале первого впечатления. Баллов мне явно не хватало. Я вздернула подбородок, стараясь казаться круче.
– У меня назначена встреча с мистером Александером. В четыре.
– Ваш голос, – проговорила она. – По телефону вы не казались такой…
– Маленькой?
Она неловко улыбнулась:
– Мы, как правило, не работаем с делами несовершеннолетних. Если хотите, я могу предложить вам список практикующих адвокатов, которые…
Я набрала воздух в легкие.
– Вообще-то вы ошибаетесь, – перебила ее я. – В делах Смит против Вотели, Эдмунде против больницы матери и ребенка и Джером против провиденской епархии участвовали стороны, не достигшие восемнадцати. Во всех этих делах вердикт был в пользу клиентов мистера Александера. И это только за прошлый год.
Секретарша моргнула, и я, вероятно решив, что все-таки нравлюсь ей, улыбнулась.
– Ну, раз так обстоит дело, почему бы вам не подождать его? – сказала она и пригласила меня в кабинет.
Даже если каждую оставшуюся минуту своей жизни я провела бы за книгами, думаю, мне не удалось бы прочитать все это невероятное количество слов, хранящихся на полках, которые украшали стены кабинета адвоката Кемпбелла Александера от пола до потолка. Я начала считать: если на каждой странице около четырехсот слов, в каждой из этих юридических книг около четырехсот страниц, по двадцать книг на полке, шесть полок в шкафу, – получается около девятнадцати миллионов слов, и это еще далеко не все.
5 
