очень нудно 
43 
Но она сама сознавала, что все это лишь пустые оправдания. Единственной причиной, почему она с такой готовностью приняла приглашение, было ее желание встретиться с Кудо, только и всего.
Впрочем, она до сих пор не разобралась, можно ли называть те чувства, которые она испытывает к Кудо, любовью. До того момента, когда он вдруг появился в лавке, она почти не вспоминала о нем. Она относилась к нему с симпатией, но не больше того, надо это признать.
И, однако, невозможно было отрицать, что, приняв его приглашение поужинать в ресторане, она испытала прилив радости. Это счастливое чувство было похоже на то, которое бывает, когда договариваются о свидании с любовником. Ей даже показалось, что ее охватил легкий жар. Воспрянув духом, она отпросилась у Саёко и поспешила домой, чтобы переодеться.
Возможно, главным было желание хотя бы на час отвлечься от гнетущего состояния, в котором она сейчас пребывала, забыть о своем несчастье. Или же в ней проснулась долго остававшаяся под спудом потребность почувствовать себя женщиной.
Как бы там ни было, Ясуко нисколько не раскаивалась, что пришла в ресторан. Пусть это не надолго, пусть в глубине ее сознания неотвязно копошились угрызения совести, все же она испытывала уже позабытое радостное возбуждение.
– А что на ужин у твоей дочери? – спросил Кудо, держа в руке чашку с кофе.
– Я наговорила ей на автоответчик, чтобы она себе что-нибудь заказала. Скорее всего, возьмет пиццу. Она любит пиццу.
– Бедняжка. Надо было взять ее с собой.
– Думаю, она с большим удовольствием будет есть пиццу, уставившись в телевизор. В ресторане она чувствует себя неуютно.
Кудо, нахмурившись, кивнул и почесал переносицу:
– Возможно, ты права. К тому же с незнакомым дядькой что ей за радость от еды. В следующий раз надо об этом подумать. Сходить в какое-нибудь кафе с более раскованной атмосферой.
– Спасибо. Но не стоит беспокоиться.
– Никакого беспокойства. Я хочу с ней встретиться. Она же твоя дочь, – Кудо, попивая кофе, взглянул на нее исподлобья.
Днем, приглашая ее в ресторан, он добавил, чтобы она обязательно взяла с собой Мисато. Ясуко почувствовала, что он говорит искренне, и ей было лестно внимание Кудо к ее дочери.
И, однако, у нее и в мыслях не было брать с собой Мисато. Дочь действительно не любила подобные заведения. Но главное, Ясуко не хотела, чтобы она общалась с другими людьми больше, чем это необходимо. Что, если вдруг зайдет разговор об убийстве? Она не была уверена, что Мисато сможет сохранить хладнокровие. И еще одно. Она не хотела демонстрировать дочери, как в присутствии Кудо в ней вновь пробуждается женщина.
– А как вы, господин Кудо? Ничего, что вы обедаете не со своей семьей?
– Как я? – Кудо опустил чашку и оперся локтями о стол. – Я пригласил тебя сегодня как раз для того, чтобы поговорить об этом.
Ясуко посмотрела на него вопросительно, склонив голову набок.
– Видишь ли, сейчас я живу один.
Ясуко невольно ахнула от удивления. Взглянула на него с напряженным вниманием.
– У моей жены нашли рак. Рак поджелудочной железы. Сделали операцию, но было уже поздно. Прошлым летом она скончалась. Она была молодой, и болезнь быстро прогрессировала. Все произошло мгновенно.
Кудо проговорил это без всякого выражения в голосе. Может быть, поэтому смысл его слов не сразу дошел до Ясуко. Несколько секунд она рассеянно смотрела на него.
– Это… правда? – наконец спросила она.
– Разумеется, я бы не стал шутить такими вещами, – улыбнулся он.
– Даже и не знаю, что тут сказать, – она наклонила голову, провела языком по губам и вновь подняла глаза: – Примите мои соболезнования. Наверно, вам было тяжело.
– Не без этого. Но как я уже сказал, все произошло мгновенно. Пожаловалась на боль в пояснице, сходила в поликлинику, а потом ее вызвал врач и сообщил, что необходима срочная госпитализация. Больница, операция, послеоперационный уход – все точно на конвейере. Какое-то время она была в коме, потом скончалась. И навсегда останется загадкой, знала ли она сама, от чего умирает. – Кудо глотнул воды из стакана.
– Когда вы узнали о ее болезни?
Кудо склонил набок голову:
– В конце позапрошлого года.
– Получается, когда я еще работала в «Мариане». Вы к нам заходили…
Кудо, кисло улыбнувшись, пожал плечами:
– Опрометчиво было говорить об этом. Жива жена или умирает, муж в любом случае виноват, если хочет пропустить рюмку.
43 
